22.04.2010 | Охота с пуделем

5 января 2008 г. исполнился год с того вечера, как потерялась Капа,  охотничий большой пудель. А дело было так: охотились в восточной части Кашинского района Тверской области. С охотой весь день не ладилось.

Снегу было мало, но был жесткий наст. Собака работала плохо. Не ее был день, не ее охота – птицы не было, заяц не подворачивался. Одни лоси в угодьях. Но это точно не наша дичь! В конце концов Капа набила ноги и ушла обратным следом. Больше я ее не видел. До утра был спокоен: охотились мы в тех местах не в первый раз, собака опытная, взрослая, ориентировалась неплохо. Должна была крайний срок к утру явиться в деревню. Но не явилась. Волков в районе в то время не отмечалось, а других явных опасностей, кроме разве редких машин на шоссе, не было.

Трехдневные активные поиски не дали результатов. Удалось только узнать, что собаку видели возле деревни (Большие пуделя на дорогах нечасто встречаются! Запомнился человеку сей факт!) на проезжей дороге, примерно там, где мы на нее и выходили несколько часов назад. Собака трусила по направлению к дому. Но не дошла. И нигде больше не объявлялась. Мог «добрый» человек «пожалеть», подсадить в машину... Капа немало ездила, в том числе и с чужими людьми. Случалась и такая необходимость. Спокойно могла сесть в машину. Позднее в поисках были задействованы неисчерпаемые ресурсы Интернета, в газете объявление давал... Все безрезультатно. Обидно, что так получилось: Капа была членом семьи, я вложил в нее немало полезных навыков, а ученицей она была прилежной, да и как подружейная собака она меня вполне устраивала. 10-летний возраст не представлялся мне закатом ее охотничьей карьеры.

В общем, у настоящей публикации две основные задачи: посодействовать возвращению собаки. (Думаю, Капа жива-здорова. Во всяком случае, год назад собака была в расцвете сил. «Капа, погуляла, давай домой!» И хотя я еще собаку завел, курчавошерстного ретривера, тоже черную, уверен, они подружатся. Почему ретривера? Ха! А где мне пуделя охотничьих кровей взять?); подвести итог своей охотничьей практики с большими пуделями. Уверен: рано или поздно эта информация пригодится нашим охотникам.

ИСТОРИЯ ВОПРОСА

Вот действительно время бежит. Недавно, казалось бы, впервые взял собаку в командировку на Московское море, просто в качестве компаньона, а вот уже подвожу двадцатилетний итог использования на охоте собак породы большой пудель.

КАК ВСЕ НАЧИНАЛОСЬ

А начиналось все случайно. Жила-была одна милая девушка. Она давно мечтала завести себе собаку, овчарку или боксера. Мечта сбылась. В начале 1985 г. принесла домой щенка, вовсе даже не боксера и не ВЕО, а большого пуделя черного окраса (МГОЛС № 20266, 1984 г. кличка Полли). Это была довольно крупная, подвижная и игривая, как теперь принято говорить, девочка, (в родословной пол собаки указывается по-другому – сука), 2,5 мес. от роду.

Поскольку с той девушкой автор этих строк неформально общался и проводил досуг, то волей-неволей приложил руку (хотя лучше прикладывать голову!) к воспитанию подрастающей собаки и подготовке ее к сдаче ОКД (Общий курс дрессировки) без которого (среднее и старшее поколение собаководов помнит!) в то время собакам крупных пород невозможно было получить вязку через клуб.

В то время автор этих строк трудился в Лаборатории охотничьего хозяйства (ЦНИЛ Главохоты РСФСР, нынче – ФГУ «Центрохотконтроль») и по роду деятельности время от времени выезжал на полевые работы. Поскольку ездил вопреки правилам техники безопасности в основном один, когда была возможность, за компанию брал с собой собаку, против чего ни Полли, ни ее хозяйка, к тому времени – моя супруга – не возражали. Надо сказать, что мысль приспособить пуделя к охоте зародилась у меня еще при первом знакомстве со щенком. Природная сообразительность, выносливость, склонность к подаче, желание забраться в любой водоем, независимо от погоды и времени года, практически непромокаемая шерсть, – все это наводило на мысль, что из пуделя может получиться неплохая «утиная» собака. Из книжных источников было известно, что некогда пуделей использовали в качестве охотничьих собак.

Впрочем, пудель – порода старинная; где и когда она появилась, не вполне ясно по сей день. Соответственно, многие поколения пуделей как только не использовались. Использовались на сетевом промысле уток еще до появления дробового охотничьего оружия, позднее работали подружейными собаками. В Советском Союзе большой пудель был служебной собакой. «Стандарты собак служебных пород» (ДОСААФ, М., 1972, 80С.) содержат информацию о пуделе как служебной собаке. Тем не менее, в 70-х годах пудель был переведен в категорию декоративных. Вместе с боксерами, догами, доберманами, эрделями.

Чтобы проверить ее охотничьи задатки, я несколько раз предлагал подросшему уже щенку принести уток, привезенных с охоты. Полли с легкостью их находила, но наотрез отказывалась брать в пасть остывшую тушку птицы. При том вполне усвоив уроки ОКД, исправно и с видимым удовольствием подавала палки, мячики и пр., заброшенные хозяйской рукой далеко, например, в болото. Меня это нисколько не расстроило. Информация о современных охотничьих пуделях в печатных изданиям мне не попадалась, а об Интернете тогда и не слыхивали.

Приблизительно с двухлетнего возраста я начал брать собаку на полевые работы. Изначально просто за компанию. Со временем удалось приспособить ее к проведению учетов водоплавающих птиц. Полли обучилась выдерживать учетную полосу при проведении работы на мелководьях водохранилища. Вот тут весьма кстати оказались ее врожденные качества: сообразительность, выносливость, плотная кудрявая шерсть. Пудель мог часами пробираться в густых зарослях тростника, манника, озерного камыша и поднимать на крыло затаившихся птиц. А я в это время потихоньку греб на ялике параллельно полосе макрофитной растительности и фиксировал данные в полевой дневник.

ОБ ОХОТЕ

Подружейной собакой Полли стала почти в трехлетнем возрасте. Причем сама, без каких-либо специально направленных усилий с моей стороны. Однажды с лодки из поднявшегося с воды табунка кряковых я отстрелял утку.

Собака, смирно сидевшая в лодке на носовой банке, словно этого и ждала, – перевалилась через борт и сплавала за трепещущим на воде трофеем. Странно, это была далеко не первая дичь, добытая в присутствии пуделицы, но сработала она впервые. Лед, так сказать, тронулся. Поиск специально ставить тоже не пришлось – сказалась немалая практика учетов водоплавающих, подавала из воды с удовольствием, разыскивала подранков упорно, азартно и, как правило, успешно. Неспешная манера работы и богатая «одежда» позволяли подолгу работать в водных зарослях.

По полевой дичи Полли начала работать несколько позже, как только представилась возможность усвоить интерес хозяина к представителям данной группы дичи. Чаще других видов мы охотились на коростелей. Однако она так и осталась на всю жизнь «утиной» собакой. Сказалась, по-видимому, большая практика работы по уткам.

За свои 13 лет жизни Полли успешно произвела на свет несколько десятков щенков. Несмотря на все наши усилия по подбору охотничьих «рук», ни один из щенков так и не стал подружейной собакой. Сложившаяся репутация большого пуделя как исключительно декоративной собаки, собаки-«спутника» оставляла мало надежды, что кто-либо возьмет щенка для охоты и будет целенаправленно делать его подружейной собакой. Или хотя бы предоставит такую возможность. Для этого существуют специализированные породы собак, не так ли?

Но нет правил без исключений: исключением явился тот щеночек из последнего помета, которого мы оставили себе. А Полли на тот момент было уже почти 10 лет.

Из этого щеночка (тоже сука черного окраса), которую назвали Макапа (родословная РКФ 0003778, 1995 г.) выросла вполне достойная охотничья собака, во многом превзошедшая свою родительницу. Дело в том, что с младых ногтей она воспитывалась как собака для птичьей охоты. Впервые я взял ее с собой на осеннюю охоту в возрасте 4-х с половиной месяцев. Уже тогда она проявила неплохие задатки: нашла и принесла пару стреляных уток с воды. Подача с воды, пожалуй, самое простое из того, что может пудель. Пытался для «преемственности поколений» брать на охоту двух собак. Но ничего путного из этой затеи не вышло. Не обделенная врожденной хитростью юная лентяйка следовала за маминым хвостом и развивала кипучую деятельность только тогда, когда задача была уже решена: утка выставлена под выстрел, найдена или поймана и доставлена по назначению. Пришлось далее воспитывать ее отдельно.

Надо отметить, что если Полли была в основном «утиной» собакой, специализация Капы была существенно шире.

Понятно, что таковая тесно связана с практикуемыми видами охоты: если с первым пуделем охотились преимущественно на водоемах по уткам, а прочие виды дичи добывались попутно и часто случайно, то со второй собакой практиковались и другие птичьи охоты как по полевой дичи, так и по водоплавающей, по первой, пожалуй, даже поболее.

НА УТОК

Эта охота зависит от условий. Чаще мы охотились в угодьях хозяйства «Московское море». «Московское море», на картах именуемое как Иваньковское водохранилище, как и другие водохранилища Верхней Волги, были построены в довоенное время и давно миновали стадию охотничьего эльдорадо, как небезосновательно именовались его угодья в 50-х годах прошлого века. Наиболее перспективные утиные мелководья заросли жесткой водной растительностью, чему немало поспособствовала необоснованная акклиматизация многолетнего дальневосточного риса. Площади высокобонитетных утиных угодий сократились пропорционально изменению типа зарастания мелководий с куртинного, наиболее подходящего с точки зрения соотношения кормности, защитности и гнездопригодности для уток, на сплошной, значительно менее подходящий. Численность уток существенно снизилась. В результате на неплохую охоту можно было рассчитывать только весной, при обязательном наличии кровной рабочей подсадной утки – либо в открытие осенней охоты, либо на так называемую «северную» утку, как правило, свиязь, чернеть хохлатую, реже, морскую. При «массированном» открытии осенней охоты утки быстро меняли стереотип поведения, покидали угодья с хорошей кормностью, но посредственной защитностью, где они часто попадали под выстрел охотников и перемещались в угодья с хорошей защитностью, но худшей кормностью. Это сильно заросшие крупной жесткой растительностью мелководья. Поскольку прокормить такие угодья могли существенно меньшее утиное поголовье (следует учитывать также и доступность кормов), соответственно сокращалась и общая численность уток, которая большей частью перебиралась в более спокойные и сытые места за пределами охотхозяйства. Та часть уток, которая оставалась, была практически не доступна для охотников, поскольку вечерние перелеты, на которых добывалась основная часть водоплавающих, сменялись вечерними их перекличками. Утки на крыло без крайней необходимости уже не поднимались. Каких-либо других способов достать водоплавающих из тростниковых и сплавинных крепей, кроме как с помощью четвероногого помощника, мне неизвестно, поскольку там и лодке не протолкаться, и пешком зачастую не пробраться.

Вот тут наступало время охоты с пуделем. Вода еще не остыла, что позволяло собаке часами работать, а плотность уток в угодьях была достаточна, чтобы сделать охоту увлекательной. Охотились обыкновенно с гребной лодки. Собака отправляется в поиск во внешне перспективные заросли водной растительности на мелководьях, а охотник тем временем продвигается параллельно полосе зарослей. Грести приходится, естественно, лицом вперед, что не очень удобно без привычки. Хорошо, если собаку видно. Тогда по ее поведению можно догадаться о близости, например, утиного табунка и приготовиться к выстрелу. После выстрела собака находит и приносит трофей, если таковой будет, к лодке. В этой охоте важно хорошо знать угодья в плане перспективности их для охоты в данный период, чтобы понапрасну не тратить свои и собачьи силы на заведомо бесплодные поиски. Впрочем, опытная собака, неоднократно бывавшая в этих местах, скоро сама определяет степень перспективности данного участка для охоты и, как правило, не ошибается.

Собака в процессе охоты обыкновенно лодки не видит, поскольку часто продвигается в густых и высоких зарослях водной растительности, но не удаляется глубоко в заросли, ориентируется на плеск весел и поскрипывание уключин. Таким образом, большинство поднятых уток оказываются на расстоянии выстрела. Кроме тех, разумеется, которые увидели охотника на большом расстоянии и поднялись. Такой вид охоты мы практиковали с начала сентября почти до октября, пока утки еще не сбились в стаи и предпочитают проводить большую часть дня в тростниковых, манниковых или камышовых зарослях поодиночке или небольшими группами.

Существуют мелководные, в той или иной степени заросшие водоемы, как естественные, так и искусственные, которые как нельзя более подходят для охоты с пуделем. Мы так охотились, например, на рыбоводных прудах в Волоколамском районе Московской области, на озеро Волго в Тверской области. Обычно значительная часть такого рода водоемов проходима в болотных сапогах. Пудель сам определяет направление движения и двигается неспешным замысловатым «челноком». Интересно, что направление движения не всегда против ветра. Он же находит, поднимает, как правило, тоже на выстреле, уток, он же и приносит. Пробовали охотиться так и вдвоем, с одной собакой. В этом случае собака «челночит» между охотниками. Подобным образом охотился и на небольших речках. Случалось, с надувной лодки, сплавляясь вниз по течению. При этом собака обследовала перспективные, по ее мнению, заросли по берегам, а заведомо пустые места пробегала по берегу, поджидая затем лодку. Охотились мы так нечасто, поскольку стрелять с верткой резиновой лодки, когда сам гребешь, не очень-то удобно. Случается, вместо уток по берегам неожиданно обнаруживаются рыболовы, так же, как и утки, тяготеющие к заросшим омуткам, и малозаметные с низкой «резинки». При охоте «пешим порядком» собака, наоборот, пробиралась преимущественно мелководными участками, заросшими травянистой водной растительностью, переплывая с берега на берег. В этом случае пудель совершенно необходим для подачи, поскольку стреляная утка, естественно, обычно падает под противоположным берегом.

Охота на перелетах, пожалуй, наиболее популярна среди охотников. От пуделя тут ничего особенного не требуется, кроме подачи. И еще, поскольку свист крыльев собака слышит раньше охотника, поворотом головы она показывает направление, откуда ждать появления уток. В сумерках это часто решает успех выстрела.

Весной при охоте из шалаша с подсадной уткой пудель тоже может быть полезен в качестве апортирующей собаки. Обычно на протяжении всей охотничьей зорьки собака мирно спит в шалаше под квачку подсадной, просыпаясь, лишь услышав жвяканье селезня, которого она слышит даже сквозь сон раньше меня. После охотничьей зорьки, когда подсадная уже посажена в ящик, Капа отправлялась доставать трофеи. А их, случалось, успевало унести ветром к противоположному берегу залива, откуда самому бы мне пришлось доставать вплавь.

НА ПОЛЕВУЮ ДИЧЬ

Пожалуй, это наиболее интересный, зрелищный вид охоты с пуделем. Здесь хорошо проявила свои способности Капа.

Охотились мы с ней преимущественно в начале сентября, пока коростель еще не ушел на «зимние квартиры», а тетеревиные выводки еще не распались. Манера работы пуделя по этим видам, в целом, схожа. Но если, причуяв коростеля, Капа в большинстве случаев довольно быстро поднимала его под выстрел, тетерев, особенно петух, частенько успевал ретироваться в какую-нибудь крепь или в овраг и там подняться за выстрелом. Успех данной охоты зависит не только от рабочей кондиции собаки, но и от знания охотником угодий, «путей отступления» тетерева. Охота на нераспавшиеся выводки тетеревов проще, но менее интересна и весьма скоротечна.

Нельзя не отметить, что мои собаки весьма неохотно апортировали эти виды дичи. Хотя я не могу припомнить ни одного потерянного подранка тетерева. Ловила их собака настойчиво и азартно, порой даже излишне, не успокаиваясь до тех пор, пока добыча совсем не затихнет в зубах. Вид трофея такое обращение, конечно, не улучшает. Но лучше уж слегка пожеванная собакой птица, чем бесполезно потерянная. Возможно, жесткая хватка у пуделя – породная особенность, чтобы не сказать, порок.

ЗА ВАЛЬДШНЕПАМИ

Хороша охота на высыпках! Жалко, не каждый год случаются. А если случаются, так на них еще попасть нужно. По срокам. Но все же по осени на вальдшнепов с пуделем поохотиться удается. Пусть не на высыпках, пусть не особенно добычливо (добываем-то единицы!), но охотникам «по перу» важен процесс, не так ли?

От собаки требуется отыскать, где прячется вальдшнеп и поднять его. Ничего сложного, если не учитывать, что кулики эти, если вам не улыбнулось счастье попасть на высыпку, обычно немногочисленны в наших угодьях, прячутся днем не в самых доступных местах и поднимаются, хотя и близко, но за какой-либо преградой, – стрелять бывает часто невозможно. В общем, все непросто. Кто охотился на лесных куликов по осени, тот поймет. Тем не менее, пудель и тут оказывается весьма полезен: он делает поиск более широким и осмысленным, всем своим видом, а особенно коротким хвостом, показывает близость дичи, наконец, находит желанный трофей.

НА ЗАЙЦЕВ

Зайцев нам не часто доводилось добывать. На русаков охотиться не приходилось по причине их крайней малочисленности в тех местах, где нам с собакой приходилось бывать на охоте. Что касается зайца-беляка, то Капа не сразу, но «пошла» по нему, как только убедилась, что заяц представляет несомненный интерес для охотника, и получила возможность впервые поднять его с лежки и накоротке прогнать по горячему следу. Потом собака весьма азартно гоняла беляков. Правда, особенностью ее охоты по зайцу является молчаливое преследование. Большой пудель – вообще собака молчаливая. Все это действо выглядело следующим образом: пудель частым вилянием купированного хвоста показывал на близость дичи. По манере работы собаки можно было догадаться, что, скорее всего, поднимет зайца либо взрослого тетерева-петуха. В какой-то момент собака исчезала. Стало быть, все же заяц, которого подняла с лежки и погнала. Имело смысл в месте подъема подождать, постоять тихо. Гоняла она не более 40 минут, по часам засекал, чаще – минут 10–20. Если заяц сразу не шел на круг, бросала и возвращалась. Если шел, нередко оказывался там же, где и был поднят с лежки. Обычно его было слышно по шороху опавших листьев, особенно в сухую осень. В общем, при удачном стечении обстоятельств можно было получить хороший трофей.

Стреляного зайца никогда не пыталась апортировать, но всегда, добравшись до трофея, хватала его поперек грудной клетки и с хрустом ломала ребра. Даже если заяц уже затих. Выплескивала, видимо, излишек эмоций на трофее. Как-то в самом конце сентября умудрилась Капа словить взрослого беляка. Бедняга орал на весь лес, вырвался, но снова был окончательно пойман практически у моих сапог, пока я лихорадочно соображал, что мне делать – стрелять перед самым носом собаки было невозможно.

НЕКОТОРЫЕ ВЫВОДЫ

Главный вывод: большой пудель – собака для охоты вполне пригодная. И не только для утиной. А тот факт, что в России в этом качестве используется единично, на мой субъективный взгляд, временное недоразумение. Кстати, по всему миру пуделя используются на различных видах охот, а также в соревнованиях по охотничьему многоборью. Интернет наполнен информацией на сей счет. Любой читатель, которого заинтересует данный вопрос, сам найдет исчерпывающую информацию по теме.

В общем, большой пудель – сообразительная, легкая в дрессировке и неприхотливая к условиям содержания собака. Сложной натаски не требует. Не пахнет, не линяет, аллергии не вызывает. Стричь? Да, периодически приходится. Но это, поверьте, не сложно. Выставочные стрижки сложнее, но для того и существуют специалисты. Чтобы иногда представить на выставку питомца во всей красе.

Роман Аношин

Источник: Сибирский охотник