07.05.2009 | О-хайё, Ямато. Лаша тумбай

О Японии можно написать 1000 статей и не написать ничего. Тот, кто говорит, что знает Японию, – не знает о ней ничего. Япония для нас – страна мифическая. И вовсе не потому, что она мифическая, а потому, что все, что мы о ней знаем, – суть полное незнание.

О Японии можно написать 1000 статей и не написать ничего. Тот, кто говорит, что знает Японию, – не знает о ней ничего.

Япония для нас – страна мифическая. И вовсе не потому, что она мифическая, а потому, что все, что мы о ней знаем, – суть полное незнание. Поэтому любой «совет мудрецов» в составе чиновников не найдет никакого решения.

«Какая-то маленькая Япония…» Между прочим, протяженность Японии с севера на юг – не менее, чем протяженность России, площадь государства сравнима с площадью Италии, а численность японцев гораздо больше численности русских. Ресурсы они не разрабатывают вовсе не потому, что там совсем ничего нет, а потому, что они берегут свою страну, закупая сырье на деньги, заработанные головой.

«Да у них там перенаселение, все позастроено, и все так дорого». Кстати сказать, на архипелаге из 1000 островов есть такие, куда нога человека не ступала десятилетиями, а относительная площадь пустых пространств Японских островов гораздо больше, чем вокруг наших мегаполисов. Северные области вообще практически свободны. На каждый километр заселенных территорий в Японии непременно есть парк, которых у нас нет даже по одному на мегаполис. Токио не является столицей автомобильных пробок, как Москва, а цены там ниже, чем в Москве.

«Ну, какой там флот». Какой-никакой, а несмотря на свой статус «сил самообороны», эти маленькие фрегаты и «микроскопические» эсминцы по огневой мощи превосходят наши крейсера, и любой их корвет вооружен гораздо лучше, чем два произвольно взятых боевых корабля ВМФ РФ классом выше. По их кораблю я пройду, ни разу не замарав белых перчаток, а на любом нашем мне придется выбросить и рабочие рукавицы.

«Японки – самые красивые женщины в мире». О вкусах, конечно, не спорят, но, извините, генетическая изолированность, особенности питания и, как следствие, весьма скромная длина и стройность ног, массовая востребованность стоматологии и так далее.

Мифы, легенды и предания. В превеликом количестве.

Писать о Японии крайне тяжело. Для нас это необъяснимо.

Мастер. 09:00 – я иду по японской улочке. На тротуаре сидит немолодой японец и с блаженной улыбкой деревянным молоточком уколачивает тротуарную плитку, подсыпая под нее песочек. Мерно стучит молоток в каком-то неизвестном мне темпе древнего японского мотива. Японец светится явным удовольствием от своей работы. 13:00 – я иду на обед. Японец все с той же блаженной улыбкой на солнцепеке сидит уже метров на 10 дальше и выстукивает все тот же мотив. 20:00 – я возвращаюсь и уже высматриваю старика. Он уже сидит метров через 20. Но теперь он еще и поет… а молоток выбивает ритм все так же четко, как и утром.

Бомж. У входа в магазин за столом с телевизором, развалившись в кресле, сидит «рокер» в коже и заклепках, слушая плеер и полистывая газетку. Задумчиво разглядываю карту пригородов Сасебо, определяя по сторонам света и GPS в какой стороне и как далеко расположен ближайший зоопарк, прикидывая, стоит брать такси или возможно добраться сделать простым автобусом. Рокер встает, бросает взгляд в приемник, берет меня за рукав и молча подталкивает вперед. Идем, постоянно петляя, минут 20, не проронив ни слова. Подходим к автобусной остановке. Он садится на скамейку и наконец говорит, что автобус в зоопарк ходит именно отсюда и что он подождет, пока я сяду в нужный автобус. Пока ждем автобус, оказывается, что он вовсе не из персонала магазина, а обычный бомж, и живет он вот на этом самом кресле перед магазином. А стол и телевизор – это и есть его квартира.

Водитель. 38 градусов в середине сентября – это для нас многовато. Водитель обычного рейсового автобуса одет в отглаженную форму, на нем фуражка, белая рубашка с галстуком и белые перчатки. Когда в автобус поднимается пожилая женщина, он вскакивает и старательно поддерживает ее под локоть. Меня сразу спрашивает, куда именно я еду, то есть не нужную остановку, а точный адрес. Нет смысла описывать, что в автобусах на каждом месте в карманах разложены газеты, наушники, видеоигры и прочие мелочи для скрашивания дороги. Есть смысл говорить о том, что когда мы доехали, водитель стоял на месте, а половина автобуса даже вывалила из дверей, чтобы убедиться, что я зашел в нужную дверь. Когда на пороге я обернулся – они все вместе дружно махали мне руками и улыбались, как будто мы прощались с родственниками.

Нато и О-нигири. «Нато» – это такие маленькие пачечки, наполненные тухлыми, скользкими бобами, которые лежат в любом ресторане и заведении совершенно бесплатно. Пачечки украшены картинками для детей. Без нато настоящий японец себе стол не представляет. Вы думаете, они очень любят нато? Может, и любят. Но есть смысл, который гайджину они объяснять не станут. Во времена оккупации Японии американцами Япония голодала, и американцы поставляли продовольствие морем в трюмах любых кораблей, не блиставших ни приспособленностью для перевозки продовольствия, ни технической исправностью. В жуткой жаре полузатопленных морской водой трюмов, где плескались еще и нефтепродукты, в Японию навалом шло самое дешевое продовольствие – бобы. И в конце пути из трюмов уже вычерпывали зловонную жижу, которую прямо без приготовления так и плескали в японские кружки. Это и есть «нато». Они едят нато вовсе не потому, что это вкусно. А потому, что, вкусно кушая сегодня, каждый японец обязан каждый день сравнивать, как ели его предки в недавнем прошлом. И он должен каждый день ценить то, что имеет сегодня, помня о прошлом. Это не бобы – это самосознание нации. И если уж зашел разговор о еде (о суши, роллах и палочках я вам рассказывать не буду), то нельзя не упомянуть «о-нигири». Рисовые колобки – это самая древняя традиционная японская еда, как и в Китае. Но родоначальники оригами и икебаны довели до совершенства и этот продукт. Человек, который придумал как упаковать «о-нигири», за год стал миллионером, как и тот, кто придумал сделать японский фаст-фуд по принципу конвейерной ленты. Рисовый треугольничек с начинкой упакован в нечто вроде многослойной обертки от сигаретной пачки. Если потянуть за защитную полоску и разломить упаковку, то содержимое в этот же момент соединится в единое целое – наружные сухие хрустящие водоросли «нори» войдут в соприкосновение с влажным рисом, и вы получите мгновенное удовольствие от того, что «корочка» хрустит, а содержимое – мягкой консистенции. Кстати, вечером вы все утренние продукты можете купить за четверть стоимости.

Язык. Выучили 1000 слов, узнали, что есть два вида письма? Или вас даже учил японец? Ну, тогда вы выучили вовсе не тот язык. Японцы на нем не говорят. Хотя понимают. На самом деле, все трудности японского языка – суть трудности вовсе не лингвистического происхождения. Хотите, чтобы вас поняли? Запомните одно слово «сумимасен» и прочитайте Станиславского. На вас напустился японец и что-то оживленно говорит, яростно жестикулируя – «сумимасен» с умиленной физиономией. Вам нужно куда-то попасть, а вы не знаете, как туда добраться – «сумимасен» с удивленным видом, тыкая в карту. Вам сунули кучу документов на японском, которые нужно заполнить – «сумимасен» с протянутой пачкой и ручкой, изобразив поклон головой. И так далее. Только выбирайте жертву вашего «сумимасен» как опытный физиономист. Вы думаете, что слово «сумимасен» обозначает что-то вроде «пожалуйста-спасибо»? Ошибаетесь. Не пытайтесь понять, что именно это означает. Все, кто пытался постичь, – умерли в страшных мучениях. Это отрицательная форма глагола «сумимас», который означает все что угодно и даже «завершать». Более того – 住む – суму «жить», и 済む – суму «заканчивать» (именно он находится «внутри» «сумимасен») звучат одинаково, поэтому варианты бесконечны. Хотите осмыслить глубину одного слова? Да пожалуйста: слово «сумимас(у)» в том числе означает еще и «проживать» в смысле «оседать на каком-либо месте». То есть словом «сумимасен» вы выражаете робкую надежду на то, что, несмотря на неописуемую грубость, которую вы допустили по отношению к выбранному вами человеку (обращаясь к нему), ваш нижайший полувопрос-полупросьба будет воспринят правильно и благожелательные, плодотворные взаимоотношения между вами не осядут (то есть – не закончатся).

Выучить английские эквиваленты в японском исполнении просто нереально. «Уронча» – это чай, который превратился в окончание вместо «tea» – «ча». «Макдональдс» – стал Макудонарудо, «гамбургер» – хамубага, «чизбургер» – чизубага, со звуками «эл» и «эр» там вообще проблемы. Так что Вали, Лены, Эллы, Ромы и прочие – превратятся в такое, что лучше выбирайте себе сразу новое имя. Звуков на всех не хватает, а иероглифов превеликое изобилие. О подписи забудьте. Даже у «гайджинов» должно быть две личных зарегистрированных печати.

Письменность. Не надо пытаться выучить традиционное письмо, 4000 базовых иероглифов, или катакану (фонетическая форма записи). Если вы не знаете английского, катакана вам едва ли поможет. Лучше сразу купите лингвокомпьютер: рисуете на «тачскрине» иероглиф или нужное слово, а машина сама пусть копается в десятках тысяч вариантов; она вам сама объяснит в каком случае то или иное слово лучше записать в какой форме. Решили попробовать написать что-то катаканой сами? Ну, тогда имейте в виду, что мороженое на английском – это «айс-крим», а катаканой вам придется записать его как «а-ии-су-ку-ри-ии-му». Только не нужно выдумывать ложные конструкции самому. Происхождение подавляющего числа терминов не менее чем поэтическое, поэтому за комбинацией «женщина-весна-торговля» не каждый русский различит слово «проститутка». Тот, кто пишет в анкетах, что он владеет японским, несколько лукавит. На русских словарный запас в 3500 слов может произвести впечатление, для Японии – это нисколько. Японцы не имели своей письменности и древние хроники записывали китайским письмом. Китайские иероглифы не были приспособлены к фонетическому строю японского языка и читались на японский лад. Это побудило японцев обратиться к слоговой азбуке, две фонетические разновидности которой – «хирагана» и «катакана» – объединяются под общим названием «кана». «Кана» оказалась удобной для обозначения служебных глаголов, окончаний знаменательных глаголов и грамматических частиц. Создалось уникальное сочетание двух систем письма — иероглифической и фонетической. Если взять наугад какую-нибудь страницу современного японского журнала, то на ней будет в полтора-два раза больше «кана», чем иероглифов. Обычно иероглифами в японской литературе записывают слова, обозначающие предметы, действия, состояния, признаки и т.п. Так, если передать на японский язык предложение «человек приехал из города», надо корневые морфемы «человек», «город» и «ех» в слове «ехал» обозначить иероглифами, а послелог «кара», соответствующий русскому предлогу «из», – значками кана. Ну, вот такая безделица. Японские детишки постигают это очень быстро.

Оставить комментарий