15.12.2010 | Когда-нибудь мы увидим диких лошадей Пржевальского

Степной пояс России с его спутанными серебристыми травами напоминает лошадиную гриву, в которой кое-где запутались голубоватые репьи озёр.

Дикие лошади – главный символ степи и спасение для неё, считает вице-президент Русского географического общества, председатель Оренбургского регионального отделения, директор Института степи Уральского отделения РАН Александр Александрович Чибилёв. Мы беседуем с учёным о природной зоне земли, сильнее всего пострадавшей от человеческого  воздействия, и об идее создания нового степного заповедника.

Степь да степь кругом?

–  Степные заповедники – явление для России не новое?

– Проблема создания степных заповедников очень сложная, хотя сама идея создания заповедников родилась именно применительно к степи. О необходимости создания степных заповедников более 100 лет назад высказывался Василий Васильевич Докучаев (русский естествоиспытатель, основатель современного научного генетического почвоведения и зональной агрономии, – прим. ред.).

Тем не менее, в СССР к 1989 году было около 200 заповедников и ни одного степного (существовал только один степной заповедник Аскания-Нова на юге Украины – прим. ред.). В 1989 году был создан Оренбургский степной заповедник, который состоял из четырёх участков общей площадью 22 тысячи гектаров (А.А. Чибилев был инициатором и организатором этого степного заповедника, – прим. ред.).

Там, на юге Урала, в Оренбургской области, в бассейне реки Урал, сохранились достаточно большие по площади участки степи. Оренбургский, Ростовский и Даурский (но там больше озёра) заповедники – три чисто степных российских заповедника.

С 1989 года мы вынашивали планы умеренного выпаса копытных животных – лошадей в первую очередь, потому что они наиболее типичны для степей. Для того чтобы поддерживать заповедный режим.

– Почему в степи обязательно должны жить копытные животные?

– Без выпаса диких животных степи не бывает, она просто деградирует – либо зарастает кустарниками, либо накапливает огромный слой «войлока» сухой травы, которую никто не поедает. Он, в конечном счёте, обязательно сгорит как пороховая бочка. Поэтому все другие заповедники, которые имеют в своем составе участки травяных степей, вынуждены с этим «войлоком» бороться – или выкашивать, или даже поджигать его, чтобы освободить землю. Но никто никогда не проводил эксперимент по возвращению в степь диких копытных животных.

Идеальная степь лучше всего поддерживается в условиях умеренного выпаса копытных животных.

– Лошади и степь неразрывно связаны?

– Степной ландшафт как природная зона сформировался под копытами диких копытных животных. До хозяйственного освоения наши степи, как и степи Северной Америки, были населены миллионными стадами диких копытных: тарпанов, лошадей Пржевальского, сайгаков, куланов, степных туров. В Северной Америке на просторах степей жили бизоны, вилорогие антилопы и другие копытные животные.

Человек заместил диких животных домашними и распахал степь. Для диких животных места не осталось.

– Степь потеряла основной элемент экосистемы?

– 1879 году на юге европейской России погибла последняя дикая лошадь – тарпан. А в 1879 году Н.М. Пржевальский во время своей экспедиции в Центральную Азию открыл и научно описал дикую лошадь в Монголии – до этого неизвестный науке вид.

Открытие дикой лошади Пржевальского – одно из важнейших достижений России в XIX веке. Символично, что, потеряв для Европы степного тарпана, мы затем открыли во внутренней Монголии его ближайшего родственника – лошадь Пржевальского.

Символично также, что русский землевладелец Ф.Э. Фальц-Фейн в конце XIX века организовал на юге Украины первый частный заповедник и выпустил туда лошадь Пржевальского.

Последняя дикая лошадь Пржевальского погибла в Монголии где-то в 70-х гг. XX. Для науки и вообще для человечества этот вид сохранился только благодаря инициативе Фальц-Фейна. 

Наша справка Пржевальский Николай Михайлович - офицер Полоцкого пехотного полка, окончил Академию Гене­рального штаба (1863), командирован в Уссурийский край, стар­­ший адъютант штаба войск Приамурской области (1867–1869). Предпринял пять экспедиций в Центральную Азию: в Мон­голию, Китай, Тибет (1870–1873); к озеру Лобнор и в Джун­гарию (1876–1877); дважды в Тибет (1879–1881 и 1883–1885); в Тянь-Шань (1888). Картографировал горные сис­темы Кунь­луня, бассейны озер Лобнор и Кукунор, исток реки Хуанхэ, пустыни Ала-Шань и Цайдам; несколько раз пересек пустыню Гоби. Первым описал Восточный Туркестан и Северный Тибет, открыл нагорье Бэйшань, котловину Цайдам, хребет Алтынтаг и несколько озер. Первооткрыватель дикого верблюда, дикой лошади (впо­следствии названной лошадью Пржевальского), тибетского медведя, собрал громадные зоологические и ботанические коллекции. Автор нескольких книг о своих путешествиях. Награжден медалью «Первому исследователю природы Цент­ральной Азии» Петербургской академии наук, большой золотой Константиновской и малой серебряной медалями РГО, медалями Парижского, Берлинского, Лондонского, Италь­янско­го географических обществ, Шведского общества антропологии и географии. В честь Н. М. Пржевальского РГО учредило сереб­ряную медаль и премию его имени (1891), золотую медаль (1946). Его именем названы город в Киргизии (ныне Каракол), поселок в Смоленской области, хребет в Куньлуне, горы в Приморском крае, ледник на Алтае, ряд видов животных и растений.

Наша справка Фридрих Эдуардович Фальц-Фейн – русский натуралист, крупный землевладелец и хозяйственник немецкого происхождения. Организовал в своём родовом поместье под Херсоном первый в Российской Империи заповедник, дендропарк и зоопарк с мировым именем – Аскания-Нова, ставший общеевропейским центром научных и хозяйственных экспериментов. Был избран членом Постоянной природоохранительной комиссии при Русском географическом обществе.

Позднее лошадей Пржевальского стали разводить и другие заповедники. Сегодня она сохраняется только в заповедниках и зоопарках – около 2000 особей живёт в неволе в американских и европейских зоопарках.

Кстати Сведения о родословных и количестве лошадей Пржевальского во всех питомниках и зоопарках мира собраны в специальных племенных книгах, издаваемых ежегодно в Праге. Страны, владеющие лошадьми Пржевальского, взяли на себя международное обязательство всемерно содействовать умножению поголовья этого животного, имеющего исключительный научный интерес.

– Почему тарпаны и лошади Пржевальского вымерли? Их вытеснили из степей?

– Представьте, на пространстве от Венгрии до Монголии в широком степном поясе когда-то паслись, условно говоря, 100 миллионов голов диких копытных: лошади Пржевальского, тарпаны, сайгаки и так далее.В первую очередь их вытесняли домашние животные. В степях пасли табуны домашних лошадей, и тарпаны, как дикие, более мощные животные (хотя размером они были не крупнее домашней лошади), забегали в домашние косяки, отбивали кобылиц и уводили их в степь. Поэтому люди, чтобы сохранить свои табуны, вынуждены были их истреблять. Часть тарпанов просто одомашнилась – точно так же, как у нас уже нет дикого степного тура, предка коровы.

Диких животных вытеснили из степи, а саму её распахали. И скот вынужден был топтаться на оставшихся участках, вытаптывая их. Нагрузка на степь намного усилилась, особенно в конце прошлого века, когда была погоня за поголовьем.

Лучшая часть степей была уничтожена глубокой вспашкой, а остальная – вытоптана скотом. Чтобы воссоздать плодородный слой чернозёма в степи, нужно примерно 10 тысяч лет.

– В наших степях не осталось ни одного дикого копытного?

– Сайгаки раньше заходили в наши степи. Сейчас, в связи с тем, что много полей, они перестали приходить в степную зону. Например, в Оренбургскую область сайгаки последний раз заходили в 1994 году. Там, где мы создавали заповедник, они обитали в 1970-е годы. Я видел тогда десятки тысяч сайгаков – весь горизонт шевелился. Сейчас сайгаки на север не идут – их вообще осталось мало.

– Домашние животные не могут заменить диких и точно так же поедать траву, формируя степной ландшафт?

– У коз и овец совершенно иной тип выпаса – они всё вытаптывают, выедают, превращают в пустыню. Выпас овец в степи равносилен движению танковой колонны.

Лошади более подвижны, они выпасаются на больших пространствах. Поэтому имитировать выпас диких копытных домашними можно, если, допустим, полувольно содержать в заповеднике косяк лошадей.

Дикая лошадь вернётся в степь

– Расскажите, пожалуйста, о новом степном заповеднике, который вы создаёте.

– В Оренбургской области на участке площадью 16,5 тыс. гектаров будет создан новый степной заповедник, который мы назвали «Оренбургская тарпания». У него есть и другое название – «Орловская степь».

Мы создали Фонд возрождения оренбургских степей, на 49 лет взяли в аренду бывший военный полигон и сейчас пытаемся найти средства для того, чтобы выпустить в «Оренбургской тарпании» до 30 особей лошади Пржевальского.

– Это будет государственный заповедник?

– Заповедник, конечно, будет создан при поддержке государства. Мы предполагаем, что в проекте будет долевое участие Российской академии наук, Министерства природных ресурсов и экологии РФ, фонда «Возрождение оренбургских степей», Центра новационных степных биотехнологий, ПРООН/ГЭФ, Русского географического общества и правительства Оренбургской области. Кроме того, в Оренбургской области есть меценат, который пришёл к нам и сказал, что хочет сохранить степь. Он вложил средства в обустройство территории, создание проекта, обеспечение охраны будущего заповедника.

– Там, где вы планируете создать заповедник, сейчас полноценная степь?

– Этот участок никогда не распахивался. В течение 30 лет на нем был военный полигон, куда летали самолёты и сбрасывали пустые болванки. Благодаря этому в водоразделе рек Урал и Илек сохранилось 16,5 тыс. гектаров типчаково-ковыльных степей – южные чернозёмы. Из животных там сохранился символ степей сурок байбак. Последнее время эта территория использовалась для выпаса и сенокошения.

– Заповедник, который вы планируете создать, называется «Оренбургская тарпания». В нём когда-нибудь будут жить тарпаны?

– Лошадь Пржевальского – очень близкий сородич тарпана. Поэтому пока мы планируем реализовать проект по возвращению в полувольное содержание лошади Пржевальского. Многие европейские зоопарки проявили к этому интерес и готовы предоставить нам 15-20 особей, чтобы выпустить их в дикую природу.
   

Кстати У домашних лошадей 64 хромосомы, а у лошади Пржевальского – 66. При исследовании ДНК митохондрий выяснилось, что лошади Пржевальского имеют уникальные генетические маркеры, не встречающиеся ни у одной породы домашних лошадей, даже у монгольской, с которой они долгое время веками жили бок о бок. Таким образом, лошадь Пржевальского считается отдельным видом.

Сам механизм реинтродукции представляет собой сложный процесс – нужно создать вольеры, чтобы за несколько лет приучить лошадей к месту, к водопою, к укрытиям.

После этого нужно будет обеспечить внешнюю охрану, потому что нельзя допустить контакты лошадей Пржевальского с домашними лошадьми. В этих местах развито скотоводство, а кроме того, существует и проблема конокрадства.

Технология выпуска апробирована в Казахстане и Монголии. В Монголии в заповеднике Хустай-Нуру эксперимент продолжается около 10 лет. Поголовье лошадей в заповеднике за это время достигло 147 особей, всего насчитывается 14 табунов. Кроме Хустанайского парка лошадь Пржевальского была позднее завезена в местность Тахийн Гоби-Алтайского аймака.

– Сколько лет лошади будут жить в загоне, прежде чем их выпустят пастись на воле?

– В загоне лошади пробудут два–три года. После этого можно будет выпускать их на волю.

Зимой они будут добывать корм из-под снега копытами – это называется тебенёвка. Кстати, степь, где зимой выпасались лошади (а у нас есть сейчас в степи тебенёвка), весной существенно отличается от степи, где не было выпаса. Чтобы степь пышно расцветала, очень важно, чтобы зимой её топтали и выедали. Этот взаимовыгодный симбиоз копытных животных и степи давно уже известен.

Поэтому эта идея наиболее полно отвечает концепции сохранения самого пострадавшего ландшафта на планете, который изменился практически до неузнаваемости.

Так что, вполне возможно, когда-нибудь мы увидим и абсолютно диких лошадей Пржевальского, которые отобьются от этого косяка и уйдут в другие участки степи.

– Когда-нибудь дело дойдёт и до восстановления диких тарпанов?

– В Европе такие эксперименты уже проводились. В Польше, Литве и Германии выведены с помощью селекции и выпущены в вольеры на полувольное содержание вымершие там когда-то лесные тарпаны.

   

Кстати Тарпаны жили в лесах Литвы, Польши, Восточной Пруссии и позднее вымерли. Европейские учёные по крупице отыскивали с помощью селекции родовые черты лесного тарпана в домашних лошадях (скандинавских и исландских пони, лошади Готланда, диких конях Дартмура, а также польских кониках), чтобы получить мышастую лошадку с короткой гривой и крепкими копытами. Животное было названо не тарпан, а тарпаноид.

Степной тарпан также был потерян, но в домашних лошадях есть его генетические черты. Поэтому учёные точно так же с помощью селекции могут восстановить степного тарпана, особенно из казахских, якутских пород лошадей. Решением этой задачи сегодня занимается Институт проблем экологии и эволюции им. А.Н. Северцова.

Для того чтобы оставить комментарий войдите через социальный сервис.