Написать письмо Карта сайта Печать страницы РСС
Статьи об Охоте
Осенняя охота 2021
Охота Тверской обл.
Энциклопедия
Красная книга рыболова
Реклама на сайте
Охотничьи птицы
Календарь охотника
Календарь рыболова
Словарь охотника
Книги об Охоте
Кухня рыбака
Заповедники России
Охотминимум
новости охоты

Реклама на сайте

National Explorer - Национальный проводник - Ваш проводник по России

 

 

поиск, подписка

Рассылка новостей охоты и рыбалки
статьи об охоте

Охота на гуся Охота на гуся Охота на утку Охота на утку Охота на лося Охота на лося Охота на
зайца, лису
Охота на зайца, охота на лису Охота на
кабана
Охота на кабана
 
Охота на глухаря   Охота на глухаря Арбалетный тир Арбалетный тир Рыбалка на Волге Рыбалка на Волге Отдых на Волге Полеты на дельталете Подводная 
охота
Подводная охота
 
Охота на
фазана
Охота на фазана Энцикло-
педия
Энциклопедия Охотничьи
собаки
Охотничьи Энциклопедия
ловчего
Энциклопедия ловчего Книжная
полка
Книжная полка, библиотека

Купить охотничий лук, арбалет для охоты, стрелы для охоты, комплекс выживания, охотничью рогатку 2021

Статьи об Охоте и Рыбалке

24.01.2011 | Валдайское турне

Начитавшись рассказов о красоте окрестностей Валдайского озера и прозрачности его вод, мы с женой загорелись желанием провести отпуск на его берегах. Хотелось раскинуть свой палаточный лагерь в лесочке поближе к воде и вместе с друзьями насладиться общением с природой.

Воображение рисовало неспешные прогулки по лесу полному грибов и ягод, долгие беседы у костра, песни под гитару. Но особенно привлекала возможность подводной охоты, которая стала для нас одним из главных увлечений. Минчане Славик и Светлана, с которыми 5 лет назад мы познакомились на озере Нарочь и потом прекрасно провели несколько совместных отпусков, стали наши лучшими друзьями. Они, как и мы, увлекались автомобильными путешествиями, фотографией, рыбалкой и подводной охотой. Более того, несмотря на значительную разницу в возрасте, совпадал наш душевный настрой и потому мы легко приходили к консенсусу по всем возникающим в поездках вопросам, будь то посещение музеев, местных достопримечательностей или закупка продуктов для обитания вдали от цивилизации. Объединяющим фактором, кроме всего прочего, был и одинаковый состав семей. Наша Марина, хоть и была немного старше, но прекрасно находила общий язык с их восьмилетней Жанной, которая смешно надувала губки, когда мы любя называли её букашечкой. Согласовав по телефону сроки и детали поездки, в средине июля отправились в путь.

Город Валдай не произвёл на нас особого впечатления, а вот озеро, его окрестности и, особенно Иверский монастырь, расположенный на одном из многочисленных островов, превзошли наши самые смелые ожидания.
 К сожалению, монастырь, превращённый в подобие санатория, пребывал в жутком запустении, а красота природы, как это часто бывает, сочеталась с отчаянным бездорожьем и всевозможными запретами. В довершение всего, когда мы в очередной раз вытаскивали машины из заполненных водой колдобин просёлка, закрапал дождичек, быстро перешедший в настоящий ливень, основательно нас промочивший. Промыкавшись до темна и отчаявшись найти приемлемое место для стоянки в относительной близости от города, решили попытать счастья на восточном берегу. Обогнув южную оконечность озера, выехали на дорогу, ведущую в Боровичи. Встретившийся на пути кемпинг «Дар Валдая» был отвергнут в связи с его многолюдностью. Да и вообще хотелось побыть наедине с природой.
Быстро стемнело и в свете фар ничего, кроме мокрой дороги и вплотную подступившего к ней леса, увидеть было невозможно. Ехали медленно, всматриваясь в непроглядную тьму. Теперь мы искали уже не место для лагеря, а хоть какой ни будь съезд, что бы можно было переодеться и переночевать. И тут наше внимание привлёк огонёк. Погасив фары и привыкнув к темноте, метрах в пятнадцати справа от дороги увидели небольшую полянку на ней легковушку и маленькую палатку, рядом с которой едва светился угасающий костёр. Время за полночь потому не решились подходить к путникам и, съехав на поляну, остановились чуть в стороне от них. Занятые подготовкой к ночлегу мы не сразу заметили, как подошёл хозяин палатки. Поздоровались, перекинулись парой фраз. Стало ясно, что перед нами семья москвичей, попавшая в аналогичную ситуацию. Разница лишь в том, что поляну эту они нашли ещё засветло, съехали с дороги, переждали дождь и, поужинав, расположились на ночлег. В палатке жена, в машине две дочери. Увидев нашу сырую одежду, он предложил на выбор средства для «согреву». Столь неожиданно радушный приём поднял настроение нашей приунывшей было команды. Отказавшись от спиртного, мы с благодарностью приняли ещё горячий чайник. Переоделись, малость подкрепились, погрелись чайком и, разложив сидения в машинах, заснули мертвецким сном.
Утро встретило нас ярким солнцем. От вчерашнего ненастья не осталось и следа. Оказалось, что наша поляна, одним краем примыкая к изгибу дороги, оканчивается у кромки обрыва, под которым извивается в песчаных берегах удивительно прозрачная речка, как потом выяснилось Валдайка.
Хватаясь за ветви кустов и торчащие из крутого откоса корневища, спускаемся со Славой к воде. На берегу, чуть в стороне от места нашего спуска и потому невидимая сверху, обнаружилась небольшая полянка, поросшая густой травой. Ближе к лесу находим старое кострище, остатки подобия стола и лавки - следы туристической стоянки, но, к счастью, никакого, обычного в таких случаях мусора. Очевидно это были байдарочники ибо ищем, но не находим дороги в лес, по которой можно было бы подъехать к понравившемуся нам месту. После завтрака и знакомства со всеми членами ночевавших рядом семьи автотуристов, решаем разведать дорогу для подъезда к поляне, найденной на берегу реки. Что бы не ездить целой толпой на трёх машинах, постановили женщин и детей во главе с Женей и две машины оставить на месте, а нам со Славиком на его машине оправиться на поиски. После часа блужданий примерно в трёх километрах от места нашей ночёвки находим едва видимый съезд в лес и слабозаметную колею, идущую в нужном направлении. Найденная с таким трудом «дорога» то и дело натыкается на торчащие из грунта валуны и толстенные корни елей, среди стволов которых она петляет. Не без труда преодолев эти преграды, через несколько километров, показавшихся нам бесконечными, вынуждены остановиться у завала из огромных, поваленных бурей елей диаметром под шестьдесят сантиметров. Объезда найти не удалось, а разобрать эту преграду своими силами было практически невозможно. Оставив машину в лесу, пешком добрались до облюбованной полянки.
По речке неспешно шли байдарочники, но долго любоваться открывшимися красотами не пришлось, так как мы были немедленно атакованы целой тучей неизвестно откуда взявшихся свирепых слепней. Стало ясно, по сумме обстоятельств эта прекрасная поляна не для нас. Пришлось возвращаться. Однако уезжать далеко от столь прозрачной реки не хотелось, потому поиски места для лагеря продолжились. На этот раз взяли с собой и мою Веру. Наше упорство и затраченное время не пропали даром. Вскоре один из наезженных съездов с Боровичёвской дороги привёл нас к живописному лесному озеру.
Недалеко от приведшей к нему колеи, на опушке, видим, старенький москвич 401 модели с московскими номерами, рядом стол, на котором стоит пузатый самовар, кресло, а почти у самого озера, в стороне от машины стоят маленькая палатка из выцветшего брезента и мотолодка на прицепе. Владельцев не видно, очевидно ушли в лес. Проехав дальше, осматриваем местность.
Озеро сразу очень понравилось. Вытянувшись относительно узкой лентой оно скрывало свой дальний берег за стеной леса. Довольно прозрачная вода с сильным торфяным оттенком изобиловала мальками, что обещало хорошую рыбалку. Обширная прибрежная поляна была разделена группами деревьев и кустарников, выступавших из лесного массива, на отдельные полянки, сплошь покрытые разнотравьем, среди которого от земляники всё было просто красно, чуть ближе к лесу синела черника. Лучшего места для отдыха и желать было нечего.
Через несколько минут из леса появилась пожилая женщина, с полным лукошком ягод. Поздоровались, женщина назвалась Антониной, разговорились. Оказалось, что они вдвоём с мужем живут тут уже три дня в полном одиночестве. Спрашиваем, не будите ли возражать, если мы командой из десяти человек, шестеро взрослых и четверо уже больших детей, расположимся лагерем на соседней поляне.
- Конечно, располагайтесь, одним в лесу страшновато, да и веселей будет. Но хочу Вас предупредить, что мой муж совершенно невыносимо храпит. Со дня свадьбы мучаюсь, никак не могу привыкнуть, спим в разных комнатах. Вот и сейчас палатку его отнесли подальше от машины, в которой я ночую. Если это Вас не пугает, милости прошу, но лучше ставьте лагерь дальше от него.
- А как у Вас с рыбалкой, спрашиваю, глядя на лодку.
- Нет, мы рыбу не ловим, а лодку возим, что бы можно было покататься, муж большой любитель. Но если Вы рыболовы, то мешать Вам не будем, надоел мне треск мотора, жаль нарушать такую тишину. Послушайте, как птички поют, прелесть…
Поблагодарив приветливую даму и присмотрев место для лагеря, отправляемся за остальной командой, благо это совсем не далеко. Не прошло и получаса, как весь колхоз высыпал на облюбованное место. Наш выбор был одобрен, потому быстренько искупавшись и перекусив, чем бог послал, приступаем к оборудованию лагеря. Прежде всего, девчонкам было велено собрать все ягоды на месте его предполагаемого размещения. Несмотря на помощь обеих мам сделать это в полном объёме из за обилия ягод так и не удалось. Мы со Славиком заранее присмотрели для кают-компании ровный участок с четырьмя соснами, растущими недалеко друг от друга, и образующими почти правильный четырёхугольник. Между двумя из них, обращёнными к озеру, на расстоянии около метра от одного из стволов мы вкопали столб, образуя проём для входной двери. К верхушке столба прибили жердь, которую в сою очередь привязали к соседним соснам. Обмотав образовавшийся прочный каркас заранее припасённым шпагатом, и полиэтиленовой плёнкой мы поверх неё натянули ещё один слой шпагата, что бы разгрузить плёнку от нагрузки при любом направлении ветра.
 Крышу изготовили подобным образом. Для прочности и обеспечения гарантированного водостока крышу накинули на туго натянутый по диагонали «строения» капроновый фал и оттянули к земле с помощью эспандеров.
Сегодняшнему читателю, привыкшему к изобилию разнообразного рода шатров, тентов, палаток и прочих товаров для туризма, всё это может показаться чудачеством, а в средине семидесятых годов прошлого века это выглядело совершенно иначе. Нужно сказать, что и теперь кое что из прежнего опыта очень даже востребовано. В частности, включение в оттяжки тентов достаточно мощных эспандеров, гарантирует постоянное натяжение и исключает их провисание после ветрового воздействия. Такое натяжение предохраняет от образования водяных мешков на крышах. Порой в этих мешках, особенно когда дождь начинается ночью и некому их опорожнить, собирается столько воды, что под её тяжестью ломаются стойки и происходит обрушение всей крыши.
Поставив палатки и подогнав машины, мы протянули провод для питания от аккумулятора переноски, подвешенной для освещения нашего «ресторана».
Едва мы успели закончить оборудование лагеря, как закапал дождичек. На этот раз он был нам не страшен. Усевшись за столом, мы восприняли его как средство для испытания новой крыши, которая с честью его выдержала. Торжественный ужин с шампанским, проходивший в ходе этих испытаний, был посвящённый прибытию и доставил всем большое удовольствие.
Наконец дождь кончился и, выйдя на открытый воздух, мы были поражены, увидев, как изменился пейзаж. Промытый дождём воздух став удивительно прозрачным, приблизил дольний лес. Закатное солнце окрасило всё вокруг в золотисто-красноватые цвета и это придало особую романтичность, сказочность всему происходящему.
Между тем, стало зябко, запели комарики. К счастью, оказалось, что пока мы со Славиком занимались строительством «ресторана», наши женщины натаскали целую кучу валежника и, что нас поразило, по всем правилам сложили костёр. Пришло время его разжечь, но сырые ветки никак не хотели разгораться. После нескольких неудачных попыток, удивляясь как это опытные туристы под дождём разжигают костёр с одной спички, пришлось, раздвинув ветки, поставить в основание консервную банку с бензином. Вот теперь хватило одной спички и вспыхнуло яркое пламя, а вскоре весело затрещал костёр, на свет которого подошли наши спутники, расположившиеся лагерем неподалёку и старожилы этого озера.
Познакомились, с мужем Антонины, Александром, который оказался весьма милым и улыбчатым. Трудно было представить, что этот худощавый и уже далеко не молодой мужчина способен генерировать настолько мощный храп, что его вынуждают спать на выселках. Пламя костра, освещая круг сидящих, сгустило тьму за его пределами, придавая таинственность окружающему лесу. Слово за слово и потекла неспешная беседа…
Быстро летит время, глядя на огонь, мы и не заметили, как померкли краски заката, над озером сгустился туман, в разрывах ставших почти чёрными облаков появились первые звёзды.
Проснулись поздно. Почти всю ночь по палаткам барабанил дождь, лишь к утру он кончился, но всё вокруг окутал настолько густой туман, что в его пелене озеро исчезло, а деревья на расстоянии десяти, пятнадцати метров казались неясными силуэтами. Всё вокруг пропиталось влагой. Постепенно обозначился белёсый диск солнца, туман начал редеть.
Между тем, зеркальная гладь озера то и дело нарушалась всплесками мальков, разбегающихся от преследования хищников, что не могло оставить равнодушными рыбацкие души. Надев болотные сапоги и вооружившись спиннингами, неустанно хлещем озёрную гладь, меняем места, блёсны, результат нулевой. Это тем более удивительно, что всплески, в том числе и весьма солидные, продолжаются. Берусь за удочки, благо черви припасены ещё из дома.
Ко мне присоединяется жена, а затем и Слава. Через короткое время в садке плещутся несколько увесистых плотвичек, пара двухсотграммовых окуней и один горбач более семисот граммов. С ним пришлось повозиться. Рыбина упиралась, никак не хотела покидать родную стихию и под конец завёла снасть в траву. Как только, зайдя в воду с удочкой и подсаком, я приблизился к траве она рванула в глубину и несколько минут ходила кругами, рассекая воду звенящей от напряжения леской. Тоненький кончик удилища угрожающе сгибался, несколько раз, треща тормозом, катушка сдавала леску, спасая её от обрыва. Наблюдая эту борьбу все, и прежде всего я, думали, что попался настоящий монстр и с напряжением ждали развязки. Наконец удалось подтянуть и завести в подсачек утомлённую рыбу. Уха была обеспечена, но теперь захотелось наловить живцов, что бы половить на кружки. На обрывки червей и маленькие кусочки жидкого теста совместными усилиями удалось поймать десяток мелких плотвиц и несколько таких же карасиков. Живцов до лучших времён оставили в садке у кромки камышей.
К полудню солнцу, пробивающемуся сквозь постепенно редеющие облака, удалось окончательно рассеять туман и мы, натянув веревки, занялись просушкой амуниции.
После обеда, немного отдохнув, отправляемся с женой на надувной лодке погонять кружки. Вопреки ожиданиям, хищники не проявили торопливости. Прошло более двух часов, мы уже начали терять терпение и привыкать к мысли о неудаче. Как вдруг один из дальних кружков слегка качнулся, а потом резко перевернулся и начал вращаться. После короткой паузы, продолжая вращаться и покачиваться, кружок тронулся в путь. Я налёг на вёсла, а кружок, не переставая вращаться и, периодически делая короткие остановки, уверенно поплыл к средине водоёма. Как только лодка приблизилась, кружок ускорился и стал раскачиваться, пытаясь нырнуть. Волнение, связанное с ожиданием крупной добычи, мешало правильно подвести лодку и подобрать кружок, он то и дело ускользал, не позволяя дотянуться рукой, оставаясь при этом в лодке. Дважды я чуть не вывалился из неё, но на третий раз, в момент некоторого замедления, удалось кружок подхватить. Странное дело, никакого сопротивления не последовало, подумал, что рыба сошла. Лишь когда метров пять лески уже было выбрано, появилось небольшое натяжение. Сделав широкую подсечку, почувствовал такой рывок, что пришлось тут же отдать всю только что выбранную леску, а затем бросить в воду и сам кружок. На ребре ладони, прорезанном леской, появилась кровь, но в азарте борьбы никакой боли не чувствовалось. Супруга, увидев моё «ранение», заволновалась и, несмотря на мои протесты, перебинтовала порез косынкой. Вновь началось преследование скачущего по воде кружка, который за время перевязки ушёл на добрые пятьдесят метров. Теперь уже было ясно, что тройник надёжно сидит в зубастой пасти, а хищнице просто некуда деться из замкнутого водоёма. Однако расслабляться не стоило и я, опасаясь подводных коряг, в которых могла запутаться леска, постарался как можно скорее вновь завладеть инициативой. Как только кружок оказался в руках, последовал рывок, но на этот раз он был ожидаем и потому легко парирован. Сделав ещё несколько сильных рывков, рыба заходила кругами, всё ещё оставаясь в глубине. Леска, в прочности которой сомнений не было, резала воду и звенела от напряжения. Постепенно круги стали сужаться и можно было понять, что рыба изрядно утомилась. Неожиданно сопротивление резко исчезло и, провисшая было леска, вновь натянулось уже об борт лодки, под которой оказалась щука. К счастью, нам удалось, развернув лодку почти на одном месте, избежать неприятностей, которые сулил этот рыбий маневр. Метр за метром выбирая леску я постепенно всё ближе подтягивал к лодке сопротивляющуюся рыбину, которая по прежнему ходила в глубине. Когда до лодки оставалось не более шести, семи метров щука, используя свой последний шанс, свечой выпрыгнула из воды, отчаянно треся головой. За первым последовали ещё два таких прыжка, но стальной поводок и тройник, засевший, как потом оказалось, глубоко в горле, сделали своё дело. Жена, опустив подсачек в воду, ждала момента, что бы подхватить добычу, но та не собиралась сдаваться и всякий раз, завидев сетку подсачека, делала рывок, уворачивалась от него. Наконец, после нескольких неудач удалось завести присмиревшего гиганта в подставленный подсак.
Пока мы занимались вываживанием этого трофея, случилось ещё две перевёртки. С одного кружка мы сняли окунька размером чуть больше проглоченной им плотвички, на втором остался дохлый живец, порезанный щучьими зубами. Проверили оба оставшихся кружка. Живцы на них были всё ещё полны бодрости, потому уезжая в лагерь, хвастаться уловом, мы решили оставить их на водоёме, вдруг повезёт и поймается ещё что то солидное. Друзья, увидев щуку, пришли в восторг и не скупились на приветственные возгласы. Проведенное взвешивание вызвало у нас некоторое разочарование. Безмен показал всего четыре семьсот, а нам всем казалось, что добыча потянет не меньше чем на семь, а то и все восемь килограмм.
За время пока мы с Верой предавались рыбалке, остававшийся в лагере народ сделал массу полезных дел. Женя, так звали главу примкнувшего к нам семейства, притащил к кострищу, буксируя автомобилем, несколько сухих лесин, обрубил с них сучья и сложил основание вечернего костра. Девчонки, которых теперь стало четверо, коллективными усилиями, не отходя далеко от лагеря, набрали две литровых банки черники и банку земляники, а Светлана приготовила ужин. Посовещавшись, решили после ужина на вечернем костре запечь щуку в фольге.
Пока Вера с девчонками в «ресторане» накрывали к ужину стол, Света пошла чистить и готовить к запеканию рыбу. Тем временем мы со Славиком занялись дровами. Принесённые Женей лесины были явно толстоваты для разделки их топором, тем более туристическим. Вот тут то и пригодилась моя укороченная для перевозки в багажнике Жигулей двуручная пила. С её помощью мы довольно быстро распилили стволы на чурочки, а затем наиболее толстые из них ещё и покололи. Вскоре рядом с кострищем выросла целая поленница сухих дровишек.
Прежде чем усесться за красиво накрытый стол решили искупаться в тёплых водах ставшего своим лесного озера, благо вечер выдался тёплый и тихий. Больше всех обрадовались Марина с Жанной и это притом, что и днём они почти не вылезали из воды.
Долог летний день, особенно в северных широтах, но и ему на смену идут вечерние сумерки. Перед самым ужином, вывесили для подвяливания подготовленную для запекания щуку. Поскольку мух обнаружено не было, обошлись без марли, а для лучшего обветривания брюхо рыбы раскрыли с помощью палочек.
Сидя за столом, увидели, как две машины проследовали на соседнюю поляну. Судя по решительности, с какой они проехали мимо нашего лагеря это были не новички в здешних местах. Приехавшие без промедления взялись за установку палаток, а мы, забыв о них, продолжили неспешную трапезу. На десерт, к всеобщему удовольствию, была подана чернично земляничная смесь с сахаром. Жанна с Мариной, набравшие столько чудной ягоды, выслушали много лестных слов и были очень рады такому вниманию.
Заблаговременно подготовленный костёр вспыхнул буквально с первой спички, чему в немалой степени способствовала береста, уложенная под мелкие веточки в его основании. Подошли Женя, Люда с дочерьми, и все мы с удовольствием расселись вокруг него в удобных раскладных креслах с чашками ароматного земляничного чая в руках. Кроме традиционных рассказов о былых походах, на этот раз больше делились впечатлениями о делах уходящего дня. Все наперебой живописали достоинства выбранного для отдыха места. Очень понравился лес, полный ягод, валежника и, что особо нас радовало, сухостоя, так как никаких проблем с костром не предвиделось. Красивое озеро, великолепный пляж на его берегу и отличная рыбалка, о которой напоминала висящая неподалёку щука, лес полный ягод и звенящая тишина, нарушаемая только щебетом птиц, о таком сочетании достоинств можно только мечтать. Единственным недостатком для нас со Славиком явилась недостаточная прозрачность воды и совершенно чёрное дно, исключающие возможность подводной охоты в озере. Впрочем, это не сильно нас расстроило, ибо рядом была кристальной чистоты речка, обследование подходов к которой было запланировано на завтра.
Сумерки сгустились, в костре накопилось достаточно углей, а щука, на которую тянуло дымок костра, обсохла.
Одним словом дошло дело до запекания. Щуку плотно обернули фольгой и уложили на очищенное от углей место в центре костра, после чего засыпали золой и горячими углями, поверх которых легли свежие дрова. Теперь осталось угадать, сколько времени следует держать её в костре, что бы она хорошо пропеклась, но не подгорела. Мы и прежде неоднократно проводили операцию по запеканию и обычно хватало 11 -12 минут, но, то были гораздо меньшие экземпляры, а тут гигант…. По непонятным причинам все сошлись на том, что семнадцати минут для рыбы такого калибра будет достаточно, а через двадцать при таком жаре от неё останутся одни угольки. Засекли время, теперь осталось только ждать. Вера сходила к соседям и пригласила Александра с Антониной к костру и на запечённую щуку. Шутили, хихикали, с волнением поглядывая на яркое пламя костра, в недрах которого в «серебряном саркофаге» то ли пеклась, то ли горела наша рыбка. Постепенно огонь стал ослабевать, но раскалённых углей было ещё достаточно, в одном месте сквозь золу начал просматриваться край фольги. Когда назначенное время истекло осторожно, волоком извлекли из углей слегка вздувшийся, блестящий пакет. Вскрытие показало, что мы не ошиблись со временем. Перья хвостового плавника обуглились, а сама рыба выглядела просто замечательно. Особенно восторгались наши новые знакомые, впервые присутствовавшие при таком действе. Дав блюду чуть поостыть, реанимировали костёр. Состоявшаяся затем дегустация подтвердила, что все операции приготовления и, что особенно важно, посол были выполнены на высоком, можно сказать, профессиональном уровне. Белое вино прекрасно дополнило трапезу. Несмотря на недавний ужин и внушительные размеры щуки мы и оглянуться не успели, как от неё остались лишь косточки да покрытая чешуёй кожа, внутренняя сторона которой была тщательно выскоблена. Вымыв липкие руки, вновь уселись вокруг ожившего костра и снова потекли разговоры. Рыба так всем понравилась, что договорились ежедневно самую крупную из пойманных рыб запекать в костре. Разошлись за полночь.
Утром, встав раньше остальных, искупавшись и слегка размявшись, поехали со Славой искать оставленные на воде кружки. Чуда не произошло. На одном оказался дохлый живец, запутавшийся в нитчатых водорослях, на втором, уплывшим к дальнему берегу, голый тройник. На этот раз хищнику удалось подкрепиться совершенно безнаказанно. Возвратились как раз к завтраку. Откушав, проверяем снаряжение. Девушки, понимая, что едем на долго готовят нам с собой перекус, а мы тем временем, тщательно бреемся, как ни как отправляемся на свидание к рыбкам, да и маски на щетине будут подтекать. Грузимся и на машине отправляемся на долгожданную подводную охоту, одну из главных целей нашего путешествия.
Место для погружения нашли на удивление быстро. Оказалось, что за поворотом дороги, буквально в трёхстах метрах дальше места нашей первой ночёвки, лес от дороги отступает и открывается вид на долину, по которой серебристой змейкой петляет Валдайка. Река, удаляясь от дороги, вскоре скрывается за небольшой возвышенностью поросшей кустарником, но есть едва видимая колея, огибающая холм и, как мы полагали, ведущая к воде. Сворачиваем и вскоре оказываемся на берегу, прикрытом от дороги густым кустарником.
Подъехать к самой воде не решились, опасаясь забуксовать на сырой луговине, отделяющей сухую площадку, заросшую необычайно высокой травой от берега, до которого оставалось не более тридцати метров. Как потом оказалось, мы нашли практически единственный удобный подход к воде, расположенный близко от нашего лагеря. Облачаемся в костюмы. Славику хорошо, он вполне самостоятельно может одеть свой «калипсо», а вот мне без посторонней помощи одеть и, главное, загерметизировать сухой костюм военного образца весьма затруднительно. Прочавкав ногами по сырому лугу и, преодолев песчаный холмик у самого берега, надеваем ласты и через небольшой разрыв в камышах, окаймляющих его, входим в воду. Заряжаем ружья и, во избежание неприятностей, сразу расплываемся по противоположным берегам. Ширина реки в этом месте порядка сорока метров, глубина в ложбинах, тянущихся вдоль поросших камышами берегов около двух метров, по руслу, она сначала уменьшается до метра - полутора, а затем колеблется в районе двух, встречаются ямки более двух с половиной. Видимость, как говорится, от берега до берега, ну уж точно более пяти метров. С поверхности в редких разрывах травы прекрасно просматриваются мельчайшие детали песчаного дна. Длинные ленты водорослей, вытянутые течением плавно колышутся, скрывая своих обитателей от постороннего взгляда. Течение не сильное, что позволяет уверенно плыть вверх по реке даже в таком тяжёлом как у меня костюме. Постоянно подныриваю и заглядываю в ниши, образованные космами густой травы, но пока ничего кроме мелочи, недостойной выстрела не попадается. Время летит, а у меня на кукане пусто. Решаю более внимательно присмотреться к «редколесью» камышей, которые широкой полосой окаймляют берега. И не напрасно, при первом же заходе обнаруживаю стайку килограммовых язей, которые при моём появлении, не проявляя особого беспокойства как то медленно, лениво стали уходить в сторону берега, в более плотные заросли. Пришлось за такое неуважение строго наказать одного из самоуверенных красавцев. Гарпун пробил рыбу сразу за головой, перебив позвоночник, потому никакого сопротивления не последовало. Выплыв из камыша, сажаю его на кукан, быстро заряжаю свой тяжёлый, рычажный арбалет и снова устремляюсь в дебри. Но стайка исчезла. Самые тщательные поиски результата не дали. Плыву зигзагом, то иду в камыши, то выплываю к средине русла, обследую все, сколько нибудь перспективные места - безрезультатно. Однако труды мои не пропали даром. Через некоторое время в глубине камышей обнаруживаю завал из длинных, почерневших досок, лежащих вперемешку с брёвнами и короткими столбиками. Глубина не более полутора метров, кругом густой камыш, в котором сложно маневрировать с моей пушкой. Хватаюсь за корневище и, подтянувшись к завалу, заглядываю под его своды. Опираясь на хаотично лежащие брёвна, доски образуют навес, под которым плотным строем стоят здоровенные язи. От них меня отделяет не более метра, а сколько их тут невозможно вообразить. Пора стрелять, а я как завороженный смотрю на эту удивительную картину и не могу пошевелить пальцем. В прозрачной воде чётко видна каждая чешуйка. Целиться не надо, гарпун смотрит прямо в бок ближайшему язю, до которого можно дотянуться рукой. Чувствуя моё присутствие, рыбины нервничают, но своего убежища не покидают. Ощущаю всё усиливающееся желание сделать вдох и, преодолевая его, жму на спуск. Всплывая, успеваю заметить, что раненый язь вылетел из под завала и рванул в сторону берега и ощущаю рывки крупной рыбы, мечущейся на лине. Подтягиваю его и с удивлением вижу на гарпуне второго, более крупного язя, пробитого ровно посредине. Лепестки наконечника надёжно раскрыты, так что никакой возможности сорваться у него нет. Отплываю на чистую воду, сажаю рыбу на кукан, свинчиваю наконечник и освобождаю гарпун. Вот уж по истине, хороший выстрел даром не пропадает. Трясущимися от возбуждения руками заряжаю ружьё и снова иду к завалу. Там почти никаких изменений, язи не заметив потери собратьев, жмутся в тени чуть дальше от края. На этот раз без торопливости выбираю самого крупного и, прицелившись, поражаю его точно в голову. Выплываю из камыша, сажаю очередного язя на кукан и, осознавая, что это уже не охота, а форменное избиение младенцев, отплываю к средине реки. На отмели встаю и по береговым ориентирам стараюсь запомнить это сказочное место. Зову Славика, который спокойно плавает на другой стороне в полусотне метров впереди меня. Кричу, машу руками, зову к себе, но он, толи не слышит, толи не понимает моих призывов. Наконец поднимаю над водой кукан и снова машу рукой. Это сразу подействовало. Подплывает, у него на кукане килограммовая щучка и окунь менее полукилограмма, неплохо, но рядом с четырьмя моими язями, два из которых явно больше двух с половиной это выглядит бледновато. Показываю товарищу волшебное место и, буквально через десять минут, он выплывает с двухкилограммовым красавцем на гарпуне. Ещё заход и ещё один язь, правда, чуть поменьше, переселяется на его кукан. Несмотря на охотничий азарт, решаем на сегодня оставить язей в покое и вообще закончить охоту. Норма перевыполнена, такое количество рыбы нам всей артелью не съесть, а бить, лишь бы бить совершенно недопустимое и противное нашей душе браконьерство. Выходим на берег, переодеваемся, делимся впечатлениями. Восторгам нет конца. Чистейшая вода, красота подводных пейзажей и охота превзошли все самые смелые ожидания. А что бы одним выстрелом добыть сразу двух, да ещё таких крупных язей это вообще похоже на антинаучную фантастику.
Наше необычайно раннее появление в лагере было встречено с неподдельным удивлением, а когда мы извлекли добычу, оно сменилось бурными восторгами.
Оказалось, что как только мы со Славой уехали на охоту, быстренько собрались и, попрощавшись, укатили Саша с Антониной. Зато к нашим новым, вчера приехавшим соседям, приехал их друг с дочерью. Перед самым нашим возвращением они все вместе, вшестером пришли к нам в лагерь знакомиться. Прежде им никогда не приходилось близко общаться с подводными охотниками, потому теперь всё было впервые и вновь. Мы со Славой в их глазах выглядели сказочными героями, почти небожителями, настолько всех потрясли размеры и количество настрелянной нами рыбы.
Выяснилось, что никто из собравшейся на озере компании, кроме нас, никогда рыбу не ловил, но как к еде относился к ней с большим уважением. Иначе говоря, мы оказались в среде настоящих рыбоедов, столь ценимых нами при выезде на лоно природы. Мы с женой всегда охотно приглашали в поездки своих друзей и знакомых такого рода. Находясь, всё время в лагере, они невольно и необременительно для себя исполняли роль охраны, помогали по хозяйству и с большим удовольствием принимали улов, если таковой случался. Мы же получали возможность предаваться любимому увлечению и добывать этот самый улов, без всякого опасения за всё оставленное в лагере.
На вопрос можно ли вечером присоединиться к нашему костру, мы, разумеется, дали положительный ответ, шутливо сказав, что вступительный взнос одно полено с носа. Расставаясь до вечера мы, подарили новым знакомым на обед двухкилограммового язя и щуку. Ещё одного язя и окуня отдали Жене с Людой. Трёх оставшихся язей оставили на вечер для запекания.
Обед был уже готов и, развесив костюмы в тени для просушки, мы с удовольствием уселись за стол. Девчонки опять набрали ягод и на десерт вновь была подана чернично-земляничная смесь с сахаром. Усталость от плавания и сытный обед сделали своё дело, потому сразу от стола мы со Славой отправились по палаткам. Вскоре, убрав со стола и вымыв посуду, к нам присоединились и наши половинки. Лишь неугомонные девчонки остались бодрствовать. Проспали часа два, а проснувшись, хотели было заняться дровами, но оказалось, что возле кострища выросла большущая поленница свежих, только что поколонных поленьев. Более того, в центре кострища стояла аккуратная заготовка «пионерского» костра с берестой и множеством мелких веток, на которые опирались поставленные вокруг свеженькие полешки. Обрадовавшись такому повороту, мы отправились потрошить и готовить к запеканию рыбу, избавив на этот раз своих жён от этой работы. Надо сказать, что с этого момента и до последнего дня нашего пребывания в этом чудесном месте нам со Славой больше ни единого раза не пришлось заготавливать дрова и заниматься подготовкой костра. Всю заботу об этом приняли на себя наши новые знакомые. Мы, со своей стороны, к всеобщему удовольствию, ежедневно поставляли, готовили и запекали в фольге крупнейшую из добытых в этот день рыб, а если трофея должного калибра не оказывалось, то в дело шло несколько штук.
Ужин уже заканчивался, когда в наш ресторан, предварительно постучавшись, вошёл Володя, так звали вновьприбывшего, и спросил можно ли разжигать костёр. Наши уговоры сесть к столу, успеха не имели и он, получив согласие, скрылся, а через пару минут всё вокруг озарилось светом костра. Когда мы подошли к огню практически все обитатели поляны были в сборе, задерживалась только Людмила с девчонками, но и они скоро появились. Начавшись с нейтральных тем, разговоры скоро коснулись рыбалки, а затем и подводной охоты, о которой мы со Славиком могли говорить часами.
Вера моя, будучи подвохом с солидным стажем, грозой крабов, охотно поддерживая тему, стала рассказывать, как мы охотились на лобана и ловили крабов в Рыбачьем. Ещё раз, коснувшись наших сегодняшних успехов, заговорили о путешествиях. Володя оказался геологом, большую часть жизни провешим в экспедициях и побывавший в таких уголках нашей огромной страны, о которых мы и не слыхивали. Удивительнее всего было то, что объехав всю сибирь и дальний восток, побывав в местах, куда их забрасывали вертолётом, на реках где рыба чуть ли не сама выходит на берег он, в отличие от своих спутников, так и не пристрастился к рыбалке. Его рассказы об экспедиционной жизни настолько захватили наше внимание, что заслушавшись, чуть не забыли о подготовленной к запеканию рыбе, висящей неподалёку.
Углей в костре было уже больше чем следует и я помчался за фольгой. Каждую рыбу завернули в индивидуальный пакет, разгребли костёр лопатой, в самом центре прогретой земли положили свёртки, обеспечив небольшой зазор между ними, и засыпали сверху углями. Положив поверх углей несколько свежих поленьев, засекли время. Одновременно в золу вокруг костра побросали несколько картошин, а поверх золы нагребли горячих углей. Володины друзья принесли большущую, не менее чем трёхлитровую, глиняную бутыль с красивой этикеткой снаружи и полусухим белым вином внутри. Предложение провести дегустацию в ожидании готовности рыбы не вызвало возражений. Вино оказалось настолько замечательным, что время ожидания промелькнуло совершенно незаметно. Как и в прошлый раз, рыбьи хвосты подгорели, а если честно, просто сгорели, зато сама рыба оказалось в идеальном состоянии. Блюдо всем пришлось по вкусу и, хотя костей в язе многовато, он нам показался вкуснее щуки. Рыбоеды, отведав блюдо пришли в восторг. Несколько тостов на разные лады восхвалявших добытчиков и кулинаров, стали приятным дополнением. К сожалению, обуглившаяся сверху картошка, внутри оказалась сыроватой, что, однако, не помешало уплести её за милую душу. Окончание трапезы совпало с началом дождичка, который начавшись с мороси, стал быстро набирать силу и не дал нам посидеть у костра. Когда раскидав не успевшие прогореть поленья, мы разбегались по палаткам шёл уже настолько серьёзный дождь, что мы со Славой основательно вымокли. Быстренько сбросив мокрое и, надев сухую рубашку, я с удовольствием юркнул в спальный мешок. Расслабляющее тепло спальника сделало своё дело, барабанная дробь всё усиливающегося дождя постепенно отдалилась, а затем и вовсе исчезла, уступив место волшебным снам. Утром очень не хотелось вылезать из тёплого спальника. Слушая рассказ жены о том, что ливень сопровождался раскатами грома, я признался, что ничего этого не слышал. К счастью, гроза, пошумев верхушками сосен, прошла стороной. Выбравшись из палаток, обнаружили, что вечером впопыхах мы забыли снять вывешенные для просушки гидрокостюмы, которые всю ночью мокли, что впрочем, им совсем не повредило. Здорово похолодало, термометр, закреплённый на соседней сосне, показывал девять градусов жары.
Тепло одевшись и наскоро умывшись, собралась за столом в кают-компании. Из затянутого сизыми тучами неба, которые стремительно мчались по небосводу, периодически срывались редкие, но очень крупные капли дождя, гулко ударявшие по прозрачной крыше нашего балагана. В лесу всё было пропитано влагой, ветра почти не было, в воздухе висела противная морось, которая на Украине метко называется мрякой. Как хорошо, что всё это имело место снаружи, а внутри нашего «ресторана» было совершенно сухо и тепло. Плита, на которой в огромной сковороде шкварчала яичница с колбасой и закипал чайник, своим теплом добавляла тепла душевного. Усевшись в удобных креслах и потягивая горячий, ароматный кофе, мы ещё раз оценили нашу постройку, многократно спасавшую нас в это дождливое лето. Настроение поднялось, теперь уже и погода не казалась такой противной.
 Через некоторое время, дождь прекратился, на небе в тёмных тучах стали появляться белёсые разрывы, а потом и участки голубого неба. Это вселяло надежду, что к обеду погода наладится и можно будет рвануть на охоту.
Вымыв посуду, Вера со Светланой уселись в «предбаннике» нашей палатки и взялись за модное в то время вязание. Девчонки в другой палатке занялись своими делами, а мы со Славой, пригласив Володю и Михаила, уселись расписать пульку. Увлекшись игрой, мы не заметили, как быстро пролетело время. В «ресторане» стало душновато. Выйдя на воздух, мы с удовольствием увидели, как выглянувшее солнышко преобразило всё вокруг. От непогоды и утренней мряки не осталось и следа. Потеплело, лес наполнился пением птиц, полетели бабочки, стрекозы, запрыгали кузнечики.
Все обитатели лагеря, покинув палатки, высыпали на залитую солнцем поляну. В ожидании обеда мы со Славой сняли и уложили в сумки просохшие гидрокостюмы, проверили остальное снаряжение и загрузили машину.
К нашему удивлению прошедший ливень совершенно не ухудшил прозрачность, казалось, вода стала ещё чище, что мы связали с отсутствием купальщиков. Предвкушая встречу с язями, мы резво направились к найденному вчера завалу и были раздосадованы его пустотой. Лишь стайка мелких окунишек плавала под его сводами. Расплываемся по разным берегам и идём вверх по течению, заглядывая при каждом нырке под склонённые течением гривы водорослей, но и там пусто. Метров через триста нахожу ещё один перспективный завал, населённый, как выяснилось, недостойными выстрела плотвицами. Вопрос куда же делись вчерашние язи, прояснился лишь когда я заплыл в мелководную протоку, заросшую кувшинками и отгороженную от основного русла подводной грядой, покрытой зарослями густого камыша. Течение здесь было несколько слабее, хотя явно ощущалось. Плыть в этих зарослях было трудновато, стебли кувшинок обвивали ноги, мешая грести, зато в тени их листьев то тут, то там были видны силуэты крупных, осторожных рыб. Малейшее неосторожное движение приводило к их стремительному бегству. Проблема решилась испытанным методом залёжки, причём глубина, не более метра, существенно облегчила процесс. Стоило несколько минут неподвижно полежать на поверхности, держась за пучок стеблей, как беглецы появились у только что покинутых мест. Оставалось только дождаться когда кто то из них подставит бок, находясь на приемлемом расстоянии перед гарпуном. Наблюдая за передвижениями рыбы впереди, я боковым зрением заметил, как слева, примерно в полутора метрах от моего ружья, появился довольно крупный язь. Приостановившись и не увидев опасности, визитёр стал неторопливо смещаться вправо, чуть удаляясь и подставляя под выстрел свой широкий бок. Гарпун пробил рыбу на вылет, пришлось всколомутить всё вокруг, подбирая и сажая полуторакилограммового красавца на кукан. Вскоре течение унесло поднятую муть, но распуганная рыба ушла и более не появлялась. Поднявшись по протоке метров на пятьдесят вперёд и стараясь как можно меньше шуметь при этом, сделал очередную залёжку. На этот раз пришлось ждать гораздо дольше, но терпение было вознаграждено килограммовым язём, который занял место на кукане рядом со своим старшим братом. Продвигаясь далее подобным образом, взял ещё одного примерно восьмисотграммового язя и щучку немногим более килограмма.
В месте, где боковая протока соединялась с основным руслом, обнаружилась яма. Песчаное дно, плавно понижаясь, неожиданно резко обрывалось в тёмную глубину. Ухожу вниз и иду в метре от дна, покрытого чёрным илом из которого местами выглядывают наполовину занесённые им брёвна. Видимость прекрасная, но вокруг пусто, нет даже вездесущих окунишек. Поднимаюсь на поверхность и вижу метрах в пятидесяти впереди Славу, который потеряв меня, теперь зовёт к себе. Подплываю, у него на кукане трёхкилограммовая щука и два приличных язя. Как выяснилось, щуку он взял возле камыша на выходе из только что обследованной ямы. Решаем, что план выполнен и нам пора возвращаться в лагерь, что бы успеть подготовить рыбу к вечернему костру. Ложимся на поверхность и, расслабившись, едва шевеля ластами, не гребём, а лишь направляем наше движение. Течение плавно несёт нас над космами травы, мелями и промоинами дна к исходной точке нашего заплыва.
 Пока переодевались, солнышко склонилось к самым верхушкам дальнего леса и, несмотря на безоблачное небо, повеяло прохладой.
На этот раз в лагере привезенную рыбу встретили доброжелательно, но без особых восторгов, как нечто само собой разумеющееся. Большую щуку оставили для запекания, меньшую и большого язя определили на уху, а остальное разнесли по соседним полянам к нескрываемой радости расположившихся там рыбоедам.
На следующий день, оставив лагерь на попечение Жени с Людой решили съездить в Боровичи, посмотреть город, пополнить запасы провианта, купить чего нибудь вкусненького к чаю. Поездка оказалась не только интересной, но и весьма полезной. Прежде всего, внимание привлекло то, что в каждой из деревень, мимо которых пролегал наш маршрут, вдоль реки лепилось множество банек самых разных размеров. Решили на обратном пути попытаться уговорить кого то из баневладельцев за разумную плату устроить нам помывку. Побродив по городу и сделав покупки, в числе который оказались замечательные чайные мини сервизы из темно-синего фарфора с золотой росписью, которые и сегодня украшают наши дома, напоминая о посещении этих чудесных мест, отправились восвояси.
На обратном пути остановились возле приглянувшегося дома в деревне Плотично. Седовласый старикан, бодро орудовавший топором возле баньки, стоящей на самом берегу реки, оказался радушным хозяином, которого звали Егор Кузьмич. После недолгих переговоров он согласился за умеренную плату истопить нам баню завтра к одиннадцати утра. Распрощавшись с хозяином, прежде чем продолжить путь пошли посмотреть реку. С берега, на краю которого, на небольшом возвышении стояла баня, открывался прекрасный вид на долину реки с тёмным лесом на горизонте. Прямо у мостков, к которым от крыльца бани вела вымощенная досками дорожка, река делала крутой поворот, образуя обширный и глубокий омут- купальню, с песчаным дном. Аккуратная лесенка с перилами, которой заканчивались мостки, позволяла выйти из воды и вернуться в баньку, не испачкав ноги. Правее купальни река исчезала за стеной камыша и прибрежного кустарника.
Метрах в двадцати влево от мостков располагалась невысокая плотина, за водосливом которой простиралась большая заводь. В её кристальной воде просматривалась рыболовная сеть, дальний конец которой исчезал в глубине у противоположного берега. Вдоль реки вилась тропинка, едва заметная в густой траве.
Глядя на всю эту красоту, мы со Славой горько сожалели, что не прихватили с собой снаряжения и твёрдо решили, что завтра, пока наши дамы будут париться, вдоволь поохотимся в этой акватории.
 На следующий день, хотя приехали даже несколько раньше условленного времени, Егор Кузьмич уже ждал нас на пороге истопленной бани и без промедления повёл показывать её оборудование. Просторный предбанник сиял чистотой, но особо нас поразил выскобленный до бела пол и такие же белые, крашеные лавки вдоль стен. На столе стоял самовар и сахарница, накрытая салфеткой. Если бы не бочка с холодной водой на высокой подставке, несколько свежих берёзовых веников, да не жар, который охватил нас, как только хозяин приоткрыл на мгновение дверь моечного отделения, можно было бы подумать, что мы зашли в горницу жилого дома. Всё было замечательно до тех пор, пока Кузьмич не узнал, что мы со Славой намерены отправиться на подводную охоту, а мыться первыми пойдут женщины. Да Вы что, бабы Вам весь пар испортят, да кабы я знал ни в жисть не стал бы с такими связываться. Он неподдельно расстроился, затем начал ругаться и чуть было вообще не прогнал нас. Стоило больших трудов уговорить его, объясняя, что мы не мастаки париться, что женщины наши любят баню и, парилку в частности, больше нас, что это они, а не мы инициаторы затеи с баней. Самым энергичным образом поддерживали нас и жёны. Заверив, что плавать мы долго не будем, что пара наверняка хватит и на нашу долю, что всё у нас припасено и после бани замоем это недоразумение должным образом, заметили, что постепенно суровости во взгляде сердитого хозяина несколько поубавилось. Последним доводом, решившим дело в нашу пользу, оказалась пара бутылок дефицитного в ту пору чешского пива, которые Славик извлёк из сумки со снаряжением и передал Кузьмичу. Урегулировав недоразумение и отправив женщин мыться, мы со Славой облачились в костюмы и, кинув жребий, определили каждому направление заплыва. Славе выпала так понравившаяся нам обоим глубокая левая заводь и всё что ниже её, а мне жребий предписал плыть от омута-купальни вверх по течению и обследовать скрытую за поворотом часть реки.
Как и ожидалось, в самой купальне ни на мели, ни в глубине, ни по кромкам камышей ничего достойного выстрела найти не удалось. Уйдя за поворот, буквально в сотне метров от его начала на глубине порядка полутора метров нашёл небольшой завальчик на кромке камыша, а в нём несколько крупных язей, которые при моём появлении мгновенно исчезли. Поиски результата не дали, но сама встреча вселяла надежды. Нырять в чистейшей воде, когда отчётливо видна каждая песчинка одно удовольствие. Что бы не пугать рыбу бульканьем заполняющего трубку воздуха, стараюсь как можно дольше идти на нырке. Двигаюсь вдоль относительно глубокой ложбины, отделяющей прибрежный участок реки от заросшего густой травой более мелководного русла. Заглядывая при каждом нырке то под склонённую к самому дну траву и просматривая межкамышовое пространство, я постоянно ожидал встречи с крупной рыбой. Предчувствие не обмануло. На очередном нырке, в момент, когда уже кончился запас кислорода в лёгких, и так хотелось вдохнуть свежего воздуха, увидел, как в траве у самого дна, метнулась большая тень. Дальнейшее произошло практически без участия моего сознания. Рука сама довернула ружьё в сторону ускользающей тени и нажала на спусковой крючок. Уже всплывая на поверхность, ощутил мощные рывки линя, резко уходящего в сторону, и понял, что не промахнулся. Пытаясь ослабить натяжение, усиленно гребу и одновременно, перебирая линь, стараюсь как можно скорее увидеть гарпун, что бы оценить результаты выстрела и по возможности схватить рыбу. Удача была на моей стороне, гарпун прошёл на вылет, угодив чуть выше позвоночника в самую средину огромного язя, лишив его, таким образом, всяких надежд на освобождение. Хватаю рыбину под жабры, и, прижимая к себе, выплываю на отмель. Теперь пересадить его на кукан было уже делом техники. Радость добычи явно трофейного экземпляра переполняет, хочется немедленно ей с кем нибудь поделиться, но вокруг никого. Оценить вес добычи на глаз не могу, рыбина кажется просто громадной, ну никак не меньше пяти килограмм. Последующее взвешивание показало три триста, что существенно меньше, но нисколько не уменьшило моей радости. Ещё бы, до этого мне никогда не приходилось не только добывать, но и видеть таких исполинов язёвого племени.
Осмотрелся, вокруг ничто не напоминает о близости деревни, от которой я начал свой путь. Похоже, прошло уже более полутора часов из двух отведенных на охоту, но пролетели они совершенно незаметно. Пора возвращаться, поворачиваю назад и, едва шевеля ластами, сплавляюсь по течению, двигаясь теперь вдоль другого берега. Ни с чем несравнимое ощущение свободного полёта в невесомости переполняет душу, радости добавляет и золотистая торпеда, следующая за мной на кукане. Между тем, наслаждаясь безмятежным сплавом, не забываю периодически нырять и внимательно осматривать все встречающиеся по пути места возможной стоянки рыбы. Проплыв более половины пути, вижу вблизи берега торчащие из воды колья и обширную крышу над ними. Пропустить такое место большой грех, потому скатившись немного вниз по течению, разворачиваюсь и тихонько иду к краю крыши. Глубина под ней чуть более полутора метров, течение замедленно. Хватаюсь за торчащий из дна кол и в неподвижности зависаю над ветвями, образующими завал. Светлое, песчаное дно основного русла под ветвями становится почти чёрным от осевшего на него ила. Дождавшись адаптации к сумраку, вижу чуть впереди и в стороне, среди запорошенных илом ветвей едва шевелящиеся хвосты крупных рыб, стоящих почти у самого дна. Положение для стрельбы очень неудобное, а пошевелиться боюсь, что бы не испугать обитателей завала. Медленно и осторожно подтягиваюсь, держась за кол и, теперь отчётливо вижу стаю не менее чем двухкилограммовых язей. Так же осторожно поднимаюсь на поверхность и, подняв голову над водой, что бы звук выдоха не испугал рыбу, выдыхаю. Отдышавшись, выплёвываю загубник, что бы бульканье заполняющей трубку воды не выдавало моего присутствия, и, держась за кол, бесшумно опускаюсь почти к самому дну. Теперь я уже практически на одном уровне с рыбой, до которой буквально рукой подать. Выстрел и хрустальная до того вода превращается в грязное месево, в котором мечется пронзённый гарпуном язь. Теперь уже бояться нечего. Всплываю, беру в рот загубник и начинаю буквально продираться в гущу сплетения веток прибитых течением к торчащим из дна колам. На ощупь нахожу воткнувшийся в дно гарпун, а вот схватить пробитую навылет рыбу никак не удаётся. Дождавшись пока течением снесёт муть, понимаю, что придётся повозиться, освобождая линь, запутанный язём среди веток. К счастью, тут мелко, а дно под завалом достаточно твёрдое. Встаю и первым делом сажаю обессиленного язя на кукан, отвинчиваю наконечник, освобождаю гарпун, возвращаю наконечник на своё законное место и только потом начинаю выпутывать линь. Пришлось переломить десятки веток, что привело к разрушению задней оконечности завала, крыша над которой была уничтожена полностью. Проводя эту варварскую операцию, подумал, каково будет Славику, когда его накроет поднятая мною муть. Разумеется, искать что либо под остатками разрушенного завала было бессмысленно, потому без промедления продолжил сплав по течению.
 Когда я приплыл к купальне, Славик уже был на берегу, но всё ещё в костюме. Егор Кузьмич, встретил его на мостках и, увидев улов, лишь снисходительно хмыкнул. Искренне полагая, что все наши разговоры, да и сама подводная охота одно баловство, недостойное серьёзных мужчин, теперь он видел тому подтверждение. Оказалось, что на Славином участке ничего достойного не нашлось. Пара полукилограммовых щурят, один трёхсотграммовый линёк и один такой же окунёк всё, что удалось подстрелить в таком, казалось, перспективном месте. Он, было, устремился на мой участок, но тут его настигла идущая с верховий грязь, потому он счёл за благо выйти из воды.
Меня встретили с интересом, который тут же сменился неподдельным изумлением. Слава, увидев моего гиганта, поначалу просто онемел, а потом бросился поздравлять с невиданным успехом. Изумлению Егора Кузьмича не было границ. Он никак не ожидал увидеть такую добычу и поначалу только разводил руками. После того как мы подарили ему двухкилограммового язя от скепсиса не осталось и следа, теперь он нас явно зауважал. Для сохранения улова по собственной инициативе принёс объёмистую плетёную корзину, нарвал осоки и выстелил ею дно. Поверх осоки положили сначала крапиву, затем рыбу, снова крапиву. Всё это укрыли холщёвой тряпицей, отнесли в сарай и водрузили на высокую полку. Более того, Кузьмич пообещал показать богатые крупной рыбой места. Говорит, неоднократно в одном месте, на разливе с лодки в прозрачной воде видел целую стаю крупных карпов. Острогой взять не получается, к себе не подпускают, в сеть не идут, ни на какую насадку не соблазняются, замучили всех местных рыбаков. Пристрелите их что бы больше не дразнили. От такого рассказа и открывающейся перспективы у нас загорелись глаза, но, как это часто бывает, по целому ряду причин до реального показа дело не дошло. Взяв с нас слово, что никому из местных жителей не скажем, что места нам выдал он, Егор Кузьмич рассказал и схемой на песке пояснил, как добраться до перспективных угодий, указал необходимые ориентиры. Для верности мы тут же перенесли эту схему на бумагу, уточнили детали, что потом здорово пригодилось.
Прополоскав и вывесив костюмы для просушки, отправляемся в баню.
Девушки наши, чистенькие и румяные, прервав чаепитие, за которым мы их застали, наперебой стали рассказывать, что когда, напарившись, они пытались выйти из бани, дорогу им преградил Кузьмич. Спрашивает, Вы бельё постирали? Нет? А куда собрались? Ват Вам порошок, работайте, и запер дверь. Никакие уговоры не подействовали…. Напарились, в бане жарко, а тут ещё эта стирка, Светлане аж нехорошо стало.
Простирнули то быстро, но, когда вышли, еле отдышались. Почувствовав, что перегнул, хозяин, в порядке компенсации, пока они там маялись, раскочегарил самовар, приготовил чай на травах. Слава богу, теперь всё позади и можно расслабиться с кружечкой ароматного чая в руках. Посмеявшись по поводу благополучно закончившегося происшествия и, рассказав вкратце об улове, идём мыться.
Как и вся баня, парилка действительно оказалась выше похвал. Одного ковша на каменку хватало для того что бы на верхней полке усидеть становилось невозможно. Несколько раз, выскакивая из парной, мы со Славой с разбега бросались в прохладную Валдайку и, отдав ей накопленный жар, возвращались в парилку за новой его порцией.
Свежие, распаренные берёзовые веники, источая ни с чем несравнимый аромат, согнали с нас один за другим все семь потов. Пока мы банились наши жёны, честь им и хвала, почистили рыбу для ухи и, взяв соль у Кузьмича, посолили предназначенного для вечернего запекания гиганта. Очередной раз окунувшись в речку, переходим в моечное отделение, а тем временем наши дамы, как и было, обещано хозяину, накрывают в тщательно проветренном предбаннике стол. Горячих блюд, естественно нет, но даже по сегодняшним меркам выглядел он вполне достойно, а тогда и вовсе произвёл на нашего сельского «банщика», трудно передаваемое впечатление.
 Застолье окончательно сняло напряжение, связанное с вынужденной стиркой, теперь все весело смеялись, рассказывая о первоначальных впечатлениях. Большое удовольствие доставила речь хозяина, с приветствием подводным охотникам и упоминанием моего рекордного язя. Тосты за хозяина и его гостей чередовались, в ораторах недостатка не было. Пожалуй, единственным минусом было то, что Слава, наш водитель, вынужден был довольствоваться безалкогольными напитками, но ему была обещана полноценная компенсация в лагере. Когда пришла пора расставаться, мы были уже почти родственниками и, естественно условились об очередном банном сеансе на следующей неделе.
Лагерь, увидев язя, пришел в восторг и не скупился на похвалы, предвкушая вечернее угощение. Приятная усталость клонила в сон, потому решили не связываться с ухой и, отдав остальной улов рыбоедам, разошлись по палаткам отдохнуть до ужина от дел праведных.
В разговорах у костра выяснилось, что ещё вчера почти сразу после нашего отъезда в Боровичи приехали и расположились в дальнем углу поляны двое парней на мотоцикле с коляской. Поставив старенькую брезентовую палатку в тени деревьев, они никак не проявляли своего присутствия. Знакомиться не приходили, ни с кем не общались, рыбу не ловили…. Такое поведение несколько обескураживало, но поскольку вновь прибывшие некому не мешали, скоро об их существовании все просто забыли. Собственно и вспомнили то о них только потому, что сегодня ближе к вечеру они так же тихо свернули палатку и укатили в неизвестном направлении.
Ночью всех разбудили громкие крики, завывание мотоциклетного мотора, хриплые звуки сигнала и свет фар на противоположном берегу озера. Выскочив из палаток и, всматриваясь в темноту, мы никак не могли понять, что там происходит. Подумали было, что это беснуется пьяная компания. Буйство продолжалось около получаса, а потом всё стихло и уже ничто не напоминало о случившемся. Так ничего и не поняв, разошлись по палаткам.
Утром, когда после завтрака наши девушки на лодке отправились за ягодами на противоположный берег, всё разъяснилось. Оказалось, что мотоциклисты, покинувшие вечером нашу поляну, в поисках тишины и уединения перебазировались на другой берег. Ночью в их лагерь нагрянуло целое стадо кабанов, прогоняя которое они и подняли шум. К счастью, всё закончилось благополучно.
К полудню небо насупилось тяжёлыми тучами, покрапал дождичек, быстро перешедший в настоящий ливень. Находясь на подводной охоте, мы со Славиком спокойно приняли такой поворот событий, правда, несколько досаждало снижение освещённости под водой. К счастью, к этому времени дневная норма была уже почти выполнена, недоставало только крупняка для запекания. На этот раз охотничья фортуна отвернулась и, безрезультатно проплавав под дождём более часа, решили бросить эту затею.
Решение оказалось правильным, ибо набитой рыбы для ухи и жарёжки было более чем достаточно, а крупяк не потребовался, так как затяжной дождь на два дня лишил нас возможности наслаждаться посиделками у костра.
Лишь к вечеру третьего дня вода в небесной канцелярии закончилась и лагерь ожил, покинув свои укрытия. Но не зря говорят, что нет худа без добра, за двое суток вынужденного безделья мы наигрались в преферанс и отоспались за все предыдущие дни.
Ещё один приятный сюрприз ждал всех утором, поляна снова радовала обилием земляники, а в лесу поспела малина. Володя, хорошо знавший все окрестности, предложил завтра с утра поехать в заповедное место где, по его словам, великолепный малинник соседствует с прозрачным водоёмом. Возражений не было.
 Место и вправду оказалось сказочным. Кусты малины в человеческий рост были сплошь усыпаны красными ягодами. Одна беда, находился этот малинник, на поросшей кустарником старой вырубке, среди нагромождения огромных кочек, соседствующих с ямами, замаскированными в высокой траве. Огромные пни и вывернутые с корнями деревья дополняли картину. Казалось, что какой то бесноватый исполин перековеркал всё вокруг. Для полноты впечатлений не хватало только бабы яги. Женщины всерьёз опасались встретиться с медведем, которых по рассказам, тут полным полно. К счастью, всё обошлось и, пока мы со Славой исследовали близлежащий водоём, Володя и девушки наши набрали по целому трёхлитровому бидону малины.
 Прозрачность воды в безымянном озере не превышала двух метров, что при практически чёрном дне и солидной глубине не сулило ничего хорошего. Проплавав более двух часов, я так бы и вышел с пустым куканом, если бы не попробовал пробороздить мелководный участок травы, примыкающий к глубокой части залива. Подстрелив двух приличных линей, я уже готов был прекратить охоту и плыл вдоль кромки травы, ведущей к берегу. Неожиданно на глубине чуть более полуметра, среди водорослей увидел крупного угря. Собственно увидел я только фрагмент его тела ибо и голова и хвост были скрыты в густых водорослях. Выстрел был точен, гарпун пронзил змееподобную рыбину почти посредине, но не прошел на вылет, воткнувшись в грунт. Опасаясь, что трофей может сойти при попытке посадить его на кукан, поплыл к берегу, держа гарпун руками с двух сторон от извивающейся на нём рыбины.
Вскоре появился Славик, на его кукане висела небольшая щучка и, что особенно ценно, четыре отличных линя, два из которых были ни как не меньше пятисот граммов. Всё это он добыл на мелководье в соседнем заливчике, а в глубине дважды видел лишь облака мути, поднятые рыбой, заметившей охотника прежде чем он её. Разумеется, крупный угорь затмил весь остальной улов. При взвешивании в нём оказалось более двух с половиной килограмм при росте сто двенадцать сантиметров.
По возвращении в лагерь каждый счел за благо сфотографироваться с ним.
Несмотря на то, что запекать в костре сегодня было нечего, улов, по общему мнению, был признан самым ценным за всё предшествующее время.
Ещё бы, ведь копчёный угорь несравненный деликатес, коптильня и ольховые опилки у нас с собой, а всё остальное дело техники.
Пока Славик, главный специалист по копчению угрей, имея меня подмастерьем, священнодействовал с чисткой и засолкой, женщины занялись приготовлением обеда, а неутомимые девчонки, ёщё раз искупавшись, отправились за земляникой.
 Обеденный стол украсили зажаренные моей Верой лини, которых она всегда предпочитала любой другой рыбе. Обладая отменным вкусом, они хороши ещё и тем, что не требуют удаления чешуи. При жарке их мелкие чешуйки, сплавляясь с кожей и подкожным жирком, образуют довольно толстую, золотистую корочку, которая, к тому же, обладает замечательным вкусом и является главным достоинством жареного линя. Моя Вера, будучи прекрасным кулинаром, особого совершенства достигла именно в приготовлении жареных линей, что ещё раз было высоко оценено. Ещё одним украшением стола стол малиново-чернично-земляничный десерт, после которого мы со Славиком, поддавшись нахлынувшей истоме, завались в люлю.
Однако отдохнуть толком не удалось, жена разбудила меня просьбой заправить плитку бензином, что бы приняться за варенье. Всем хороши бензиновые плитки, но один существенный недостаток перекрывает все достоинства. Для их, так сказать, технического обслуживания требуется постоянное мужское вмешательство, причём, по закону подлости, требуется оно в самое неподходящее время. Только собрался на рыбалку или прилёг, команда, залей бензин. Через короткое время, прочисть горелку и т.д. и т.п. То ли дело газ, всё как дома, подсоединил баллон и не знай горя.
В этой поездке мы твёрдо решили перейти на газ, а бензиновые плитки навсегда отправить в отставку, что и было выполнено.
 Вскоре поднялся и Слава, пришло время вывесить просолившегося угря для просушивания перед копчением. Промыли его от соли, повесили в тенёчке и только хотели чуток расслабиться, как появились мухи. Что бы не загубить блюдо пришлось, неустанно махать ветками отгоняя их от нашего трофея. Дело это вроде бы не сложное, но требующее постоянного внимания и потому очень надоедливое. Как только угорь мало-мальски обсох, уложили его в заряженную опилками коптильню, где он, будучи надёжно изолированным от надоедливых насекомых, и дождался своего часа.
Украшением вечернего стола, разумеется, стал копчёный угорь. Его лоснящаяся красновато-коричневая кожица и совершенно изумительный аромат просто гипнотизировали, вызывая обильное слюнотечение.
О вкусовых качествах и говорить нечего. Действительно, при всех достоинствах копчёных угрей, продаваемых в магазинах, они и в подошвы не годятся только что вынутому из коптильни чуть остывшему, но ещё тёпленькому продукту. Последовавший за тем чай со свежесваренным малиновым вареньем доставил огромное удовольствие. Пока мы в своём «ресторане» предавались чревоугодию, соседи разожгли костёр, сигнализируя тем самым, что пора выходить на вечерние посиделки.
Прежде чем отправиться к костру я приготовил себе вторую кружку чая, в которую, для полноты впечатлений, к малиновому варенью намешал ещё и землянично-черничной смеси.
Соседей ждал сюрприз, немного угря мы оставили, что бы угостить их, сидя у костра. К сожалению, каждому досталось лишь по маленькому кусочку, но и этого хватило, что бы вызвать бурю восторгов и услышать массу лестных слов как в адрес охотника, добывшего такой трофей, так и в адрес кулинара, приготовившего этот деликатес.
После нескольких дождливых дней тёплый вечер у костра под звёздным небом в кругу приятной компании показался подарком судьбы. Засиделись далеко за полночь, расходиться ни как не хотелось. Расставаясь,
мы со Славиком решили, что завтра следует непременно побывать в угодьях, о которых нам рассказал Егор Кузьмич.
Ни завтра, ни в течение последующих трёх дней планам нашим сбыться было не суждено. Под утро пошёл дождь и с небольшими перерывами нещадно поливал нас сутками напролёт. Похолодало, пришлось срочно влезать в свитера, казалось, солнце исчезло навсегда, да и было ли оно вообще…. Основным местом нашего пребывания стал «ресторан», только тут было сухо и тепло. Глядя сквозь его прозрачные стены, как маются Женя с Людой и дочерьми, в своей маленькой палатке без «предбанника», мы им сочувствовали, но реально помочь ничем не могли. На второй день они не выдержали, под дождём смотали мокрую палатку и уехали. Прощаясь, сказали, что от Жениного отпуска осталось всего три дня, ещё многое надо сделать дома, потому мокнуть тут нет смысла.
За первые сутки все отоспались за все прошлые дни и сожалели, что нельзя выспаться впрок. Карточные игры стали главным развлечением, ибо единственная книжка, прихваченная Жанной, была всеми давно прочитана. Девчонки резались в подкидного, а мы с жёнами в кинга. Когда надоедало, они брались за вязание, а мы со Славой переключались на преферанс, приглашая в компанию Володю с Михаилом.
Как то в перерыве между пульками, зайдя в палатку, мы не узнали своих жён. Их лица, вымазанные черничноземляничной смесью, поначалу просто пугали. Оказалось, что это всего лишь косметические маски из целебных ягод. Утро четвёртого дня оказалось солнечным, потеплело, по небу плывут кудрявые светлые облака.
О прошедшем ненастье напоминали лишь лужи, да заполненные водой старые колеи. После завтрака не мешкая, выезжаем на Кузьмичёвские угодья.
Добрались без особых приключений, слава богу, грунт всюду песчаный.
Река в этом месте существенно шире и, как выяснилось, значительно глубже. Сразу расплываемся со Славой по разным берегам и идём против течения. Вдоль прибрежных камышей, широкой лентой окаймляющих русло глубина около полутора метров, затем заросшее густыми водорослями дно понижается и ближе к средине, начиная примерно с четырёх метров, становится почти голым. Видимость не менее трёх с половиной метров обрадовала. Неустанно ныряю по руслу, заглядываю под водоросли, иду вдоль дна, ничего достойного не вижу. В прибрежной части жизни больше. Снуют плотвички, окуньки - матросики, среди которых встречаются и стограмешники. Стайки мелкой рыбёшки обещают, что где то рядом находится пасущая их щучка. И точно, вскоре замечаю килограммовую, красавицу, которую точным выстрелом переселяю на кукан. В одном месте нахожу дохлого, килограммового язя, в боку которого зияет рваная рана. Не понять сразу, что это след остроги или гарпуна. Несомненно, мы тут не единственные подвохи, что не удивительно, ведь в средней полосе реки с такой водой можно перечитать по пальцам одной руки. Подтверждение получаю очень скоро, подстрелив карася - подранка, уже побывавшего на гарпуне. Плаваем уже больше двух часов, но обещанных карпов, что то не видно. Делать нечего, плывём дальше. Слава решил искать их на глубине, я же предпочёл прочёсывать прикамышовый участок, который привлёк тем, что примерно полутораметровой край, примыкающий к открытой воде, был достаточно редким. Плыть по этому «редколесью» было затруднительно, а вот просматривалось оно неплохо. Привлекало так же наличие проходов в глубину камыша почти до самого берега. Очень скоро в одном из них был добыт почти килограммовый карась, а в другом двухкилограммовый язь.
Плыву дальше и вдруг за стеной камыша вижу невероятной ширины щучий бок. Ни головы, ни хвоста не вижу передо мной настоящий крокодил. Светло-золотистый с зелёным оттенком бок шириной под сорок сантиметров украшен огромными овальными кремовыми пятнами. В мозгу промелькнули рассказы про некогда выловленных замшелых почти чёрных щук, огромных размеров, а эта была светлой и чистенькой. Ничего подобного ни до, ни после мне видеть не приходилось. Ружьё моё смотрело прямо в этот гигантский бок, до которого было не более полутора метров, так что промахнуться не было никакой возможности. Несколько секунд, показавшихся вечностью, я как заворожённый смотрел на него и лишь усилием воли заставил себя выстрелить. Гарпун угодил точно в центр бока. Щука сделала несколько резких изгибов корпуса и исчезла, оставив на лепестках моего одинарного наконечника лишь волокна своего мяса. Всё это произошло молниеносно. Главной причиной этой досадной неудачи оказалась моя небрежность. Плавая, я не обратил внимания, что на размотавшийся линь налип целый моток водорослей, ослабивший убойную силу моей пушки, на воздухе уверенно пробивающей сосновую доску пятидесятку. Скорее всего, гарпун угодил в позвоночник монстра, иначе даже с этим пучком травы гигант был бы пробит на вылет. Но всё это теперь лишь сослагательное наклонение, рыба ушла, оставив меня в полном опустошении. Потребовалось не мало времени, прежде чем удалось избавиться от оцепенения. Прошли годы, но до сих пор не могу представить размеры встретившейся щуки, ведь, ни головы, ни хвоста её я так и не видел. Больше в тот день охотиться я уже не смог, пропало всякое настроение. Слава, оказавшийся поблизости, сначала с недоверием воспринял мой рассказ, но увидев на гарпуне остатки мяса гиганта, понял моё состояние и так же решил прекратить охоту, тем более что дневной план уже был перевыполнен. У него на кукане было несколько щук, одна больше трёх килограмм и килограммовый язь. С тем и вернулись в лагерь.
Сидя у костра и рассказывая о случившемся, я явственно ощущал недоверие слушателей, воспринимавших всё за рыбацкие байки. Впрочем, я и сам вряд ли поверил бы в подобный рассказ, но что было, то было.
В последующие дни погода улучшилась и остаток отпуска, впрочем, как и его начало, прошёл просто замечательно. Рыбалка, подводная охота, посиделки у костра, великолепное купание, всё это до сих пор греет душу, когда мы, перебирая старые, пожелтевшие фотографии, вспоминаем, незабываемое Валдайское турне.

Автор: Владимир Панаев.
Москва, июль 2009.


««« Все статьи об Охоте и Рыбалке

Оставить комментарий Google Facebook Вконтакте Mail.ru Twitter Livejournal
Для того чтобы оставить комментарий войдите через социальный сервис.

Комментарии:
Ирина 28.07.2013 23:05:34
Замечательный рассказ. С удовольствием прочитала,т.к. все описанные места отдыха знакомы до последнего кустика и каждый год меня и мужа Валдайские красоты влекут снова и снова.... Спасибо.


Оружие для охоты, ножи, луки, арбалеты:

Фотогалереи и Фоторепортажи

Статьи об Охоте | Осенняя охота 2021 | Охота Тверской обл. | Энциклопедия | Красная книга рыболова | Реклама на сайте

2008-2021 © NEXPLORER.RU | andrey@shalygin.ru