15.07.2009 | Такой закон нам не нужен

Предлагаемый к рассмотрению в Государственной Думе ко второму чтению законопроект № 66299-5 способен существенно повлиять на охотничьи отношения в России. Однако по прочтении законопроекта возник главный вопрос, а нужен ли закон в таком виде, как предлагают его безымянные авторы.

Предлагаемый к рассмотрению в Государственной Думе ко второму чтению законопроект № 66299-5 способен существенно повлиять на охотничьи отношения в России. Однако по прочтении законопроекта возник главный вопрос, а нужен ли закон в таком виде, как предлагают его безымянные авторы.

1. Законопроект, по нашему мнению, должен называться «Об охоте и охотничьем хозяйстве», поскольку именно эти отношения призван регулировать специальный федеральный закон, издание которого прямо предусмотрено ст. 41 Федерального закона «О животном мире», принятого в 1995 году, то есть 19 лет назад.

Почти полвека на территории Российской Федерации действует постановление Совета Министров РСФСР от 10.10.60 № 1548, которым утверждено Положение об охоте и охотничьем хозяйстве. Термины охота и охотничье хозяйство имеют место в Земельном кодексе РФ (ст. 23, 24). В ст. 25 Лесного кодекса РФ виды использования лесов также включают в себя такие понятия, как ведение охотничьего хозяйства и осуществление охоты.

Статьей 51 Водного кодекса РФ предусмотрено, что водные объекты или их части, являющиеся средой обитания объектов животного мира, отнесенных к объектам охоты, могут использоваться для целей охоты и ведения охотничьего хозяйства.

Таким образом, название законопроекта следует изменить, сохранив терминологию действующего законодательства и традиционное восприятие этих отношений в Российской Федерации.

2. Дух законопроекта – тотальная коммерциализация и удорожание доступа к охоте и ведению охотничьего хозяйства, что неизбежно приведет подавляющее большинство охотничьих хозяйств России к несостоятельности. Авторами законопроекта забыт главный принцип правильной и легальной охоты – воспроизводство и рациональное использование природных ресурсов. Именно этот принцип деятельности физических и юридических лиц отнесен ст. 1 Федерального закона «Об охране окружающей среды» к природоохранной деятельности.

Также оставлено авторами законопроекта без должного внимания и то обстоятельство, что животный мир в силу ст. 4 Федерального закона «О животном мире» является государственной собственностью, которую оно временно передает в пользование организациям и гражданам, несущим все расходы по его учетам, охране, воспроизводству и устойчивому использованию. Государство этими вопросами на закрепленных за хозяйствующими субъектами территориях фактически не занимается и никаких бюджетных трат не несет, но практически всегда может прекратить пользование, без соответствующего финансового возмещения.

По нашему мнению, две ключевые новеллы, предлагаемые авторами законопроекта, способны разрушить охотничье хозяйство.

Так, ст. 27 законопроекта предусматривает в рамках охотничьего соглашения предоставление земельных и лесных участков в аренду, а также права на добычу охотничьих животных в границах охотничьего угодья.

Авторы законопроекта объявили цель заключения таких соглашений – привлечение инвестиций в охотничье хозяйство.

Согласно Современному экономическому словарю под инвестированием понимается вложение средств, капитала в программы, проекты, предпринимательское дело, имущественные объекты, ценные бумаги.

Сегодня действующий охотпользователь платит за предоставленные ему в пользование объекты животного мира только сборы, установленные ст. 333.3 Налогового кодекса РФ: за одну лицензию на медведя – от 3000 до 6000 рублей, лося и оленя – 1500, косулю, кабана, рысь – 450, глухаря – 100, тетерева, фазана – 20.

Учитывая естественную сезонность охоты (в период размножения или в связи с миграцией за пределы территории страны на животных не охотятся), а также действия государства по ограничению сроков, способов и орудий охоты, занижению допустимых лимитов изъятия охотничьих зверей и птиц, а также погодные условия и поведение животных большинство охотпользователей ведут планово-убыточное охотничье хозяйство.

Без учета этих объективных реалий авторы законопроекта предлагают к существующим налоговым сборам добавить еще и арендные платежи за земельные и лесные участки, которые расположены в границах охотничьего хозяйства в целом. При этом игнорируется тот факт, что охотпользователь реально использует на предоставленной ему территории и акватории только объекты животного мира, но не землю и лес, которые являются самостоятельными природными ресурсами.

В этом заключается ошибочность концепции законопроекта, поскольку категорически нельзя распространять арендные отношения на все охотничье хозяйство в целом (это иногда сотни тысяч, а в Сибири и миллионы гектаров). Учитывая действующий в Российской Федерации принцип свободы договора (ст. 1, 421 ГК РФ) охотпользователь вправе вступить в земельные или лесные отношения с соответствующими арендодателями, только если он действительно нуждается в таких участках, например, для проведения биотехнических мероприятий – постройки кордона, устройства подкормочных площадок, солонцов, кормовых полей для диких животных и т.п., на что в совокупности обычно занимается площадь от 1 до 100 га.

При тотальной же аренде охотпользователю за охотничье хозяйство площадью, например, 50 тыс. га придется платить за всю его территорию, на которой, как правило, представлены все виды земель – частная, государственная и муниципальная. Соответственно арендодатель, формулируя условие арендного договора в части оплаты, будет преследовать естественную для него цель – ставка арендной платы должна быть максимально высокой.

Не зря ст. 22 Земельного кодекса РФ предусмотрено, что размер арендной платы определяется договором аренды.

Что касается лесных территорий, то согласно ст. 73 Лесного кодекса РФ для аренды лесного участка, находящегося в федеральной собственности, собственности субъекта РФ, муниципальной собственности, ставки платы за единицу объема лесных ресурсов и ставки платы за единицу площади лесного участка устанавливаются соответственно Правительством РФ, органами государственной власти субъектов РФ, органами местного самоуправления.

В частности, постановлением Правительства РФ от 22.05.07 № 310 установлена ставка платы за единицу площади лесного участка, находящегося в федеральной собственности, при ведении охотничьего хозяйства и осуществлении охоты в размере 0,03 рубля за гектар в год для всей территории Российской Федерации.

То есть за территорию охотничьего хозяйства в 50 тыс. га (если она сплошь покрыта только федеральными лесами) следует платить 1500 рублей в год. Это если ставка платы останется на прежнем уровне, что для современной России маловероятно.

Однако главное заключается даже не в том, каким, в конечном счете, будет совокупный размер арендной платы за земельный и лесной участок, а в том, что охотничье соглашение заключается только с победителем аукциона.

Согласно ст. 447 ГК РФ выигравшим торги на аукционе признается лицо, предложившее наиболее высокую цену. То есть кто больше имеет и предложит денег, тот и станет охотпользователем. Об этом прямо сказано в ст. 29 законопроекта: «Аукцион проводится путем повышения начальной цены предмета аукциона (начальной цены права на заключение охотничьего соглашения) на «шаг аукциона» (часть 20); победителем аукциона признается участник аукциона, предложивший наибольшую цену за право на заключение охотничьего соглашения (часть 21)».

Как мы понимаем, при этом полностью исключаются такие элементы, как интересы местного населения, трудовые ресурсы, профессиональные навыки персонала, наличие необходимого нормативно-методического обеспечения и материально-технического оснащения, опыт работы, перспективный план деятельности.

При социальной значимости охоты в России и учитывая, что посредством аукционов будут раздроблены и отчуждены наиболее ценные и обустроенные охотничьи угодья с уже сложившейся инфраструктурой, такое инвестирование объективно будет иметь негативные последствия.

Потеря охотничьих угодий ждет в первую очередь общественные охотничьи объединения граждан, которые существуют, в основном, не на охотничьем бизнесе, а на интересе к охоте. Во многих регионах охотничьи угодья закреплены либо в целом за областными обществами охотников, либо за их структурными подразделениями, поэтому все они подпадут под норму ст. 10 законопроекта, то есть в так называемую группу лиц, которая занимает более 20% территории от общей площади охотничьих угодий субъекта Российской Федерации.

Авторы законопроекта предлагают тем, кто в настоящее время ведет охотничье хозяйство на основании долгосрочной лицензии, сделать следующий выбор.

Либо вести охотничье хозяйство на основании долгосрочной лицензии до окончания срока ее действия (часть 1 ст. 61 законопроекта). При этом сделана оговорка, что размер территории охотхозяйства не должен превышать 20% от площади охотничьих угодий субъекта РФ, тогда действие его долгосрочной лицензии ограничивается сроком 5 лет (часть 8 ст. 61 законопроекта).

Либо досрочно заключить охотничье соглашение без проведения аукциона (часть 3 ст. 61 законопроекта), но при этом ставка платы составит 50 рублей за гектар охотничьего угодья (часть 5 ст. 61 законопроекта). При размере охотничьего хозяйства в 50 тыс. га такой платеж в совокупности составит 2,5 млн. рублей.

Таким образом, охотпользователь несет аукционные затраты и обременяется арендной платой за охотничье угодье. При этом согласно ст. 43 законопроекта сохраняются обязательные платежи за пользование охотничьими ресурсами, ставки которых устанавливаются Налоговым кодексом РФ (по старому – это плата за именные разовые лицензии).

Помимо этого охотпользователь по ст. 27 законопроекта несет обязательства по проведению мероприятий по сохранению охотничьих ресурсов и среды их обитания и созданию охотничьей инфраструктуры, а также внутрихозяйственного охотустройства хозяйства, тогда как обязательство органа исполнительной власти субъекта Российской Федерации исчерпывается предоставлением земельных и лесных участков, а также права на добычу охотничьих животных.

Поскольку в этой части законопроект не содержит каких-либо норм, предусматривающих государственное бюджетное финансирование, даже мероприятий по охране и воспроизводству объектов животного мира, то заложенная авторами законопроекта концепция идет вразрез целям и задачам экономического регулирования охраны и использования объектов животного мира, установленным ст. 50 Федерального закона «О животном мире» и предусматривающим, в частности, экономическую защиту пользователей животным миром.

3. В настоящее время госпошлина за предоставление долгосрочной лицензии установлена Налоговым кодексом РФ в размере 100 рублей для граждан-предпринимателей и 200 рублей для организаций, а за предоставление именной разовой лицензии госпошлина не взимается.

Авторы законопроекта (пункт 16 ст. 63 законопроекта) устранили этот пробел. Теперь, помимо арендной платы за земельные участки, арендной платы за лесные участки и сборов за пользование объектами животного мира, ими предусмотрен еще и четвертый платеж в сфере охоты в виде государственной пошлины, которая обязательна к уплате за предоставление разрешения (читай за именную разовую лицензию) на добычу охотничьих животных, которая должна быть установлена законодательством о налогах и сборах.

При указанных обстоятельствах и в случае принятия законопроекта доступ к охоте, особенно для малообеспеченных слоев населения, в первую очередь сельского, однозначно затруднится, поскольку долгосрочный охотпользователь вынужден будет по навязанным ему государством жестким законам рынка компенсировать все понесенные им расходы посредством удорожания путевок на охоту.

Как установлено практикой, необоснованные и несоразмерные ограничения, запреты, обременения в сфере охоты неизбежно порождают гражданское сопротивление, выражающееся в росте браконьерских проявлений.

В заключение нельзя не отметить отсутствие в законопроекте ряда принципиальных моментов, определяющих юридическую основу охотпользования и придающих ему некую стабильность. Так, в законопроекте полностью обойден стороной один из основных принципов государственного управления, который заключается в отделении права пользования животным миром от права пользования землей и другими природными ресурсами. То есть лес, воздух, земля, вода – это одно, а звери, птицы, рыбы – другое, и смешивать отношения по использованию этих самостоятельных природных ресурсов никак нельзя. Законопроект также лишает приоритета всех действующих долгосрочных охотпользователей, и теперь у них, после истечения срока пользования, не будет никаких преимуществ перед новичками. Наличие указанных положений в ст. 12, 36 Федерального закона «О животном мире» не решает проблему, поскольку приоритетному применению будут подлежать нормы специального, а не базового закона.

На основании изложенного нельзя допустить, чтобы данный законопроект был принят в таком виде.

Владимир СЛОБОДЕНЮК, биолог-охотовед
заслуженный работник охотничьего хозяйства России
Фото Виктора Гуляева

Опубликовано в: "Российская Охотничья Газета" №29(781) от 15.07.2009

Оставить комментарий