24.11.2011 | Тайга: особенности национальной охоты

Охота бывает разной... Для кого-то она проходит как в известном фильме - "под градусом". Стоит ли описывать эмоции охотников-рыболовов, когда у них появляется возможность показать удаль, будучи в пьяном угаре? Это – одна из особенностей национальной охоты... Стреляли уже по качающимся веткам, на случайный звук в лесу и просто в белый свет. Предлагаем вам рассказ алуштинца - геолога о нравах народов Севера. Основан на реальных событиях.

Полуостров Таймыр. Горы Бырранга. Огромная территория тайги. Знойный июнь. Круглые сутки день, не заходящее за горизонт солнце. 30 градусов по Цельсию. Мошка, забирающаяся во все места, состригающая кожу с лица, вдобавок – комары и оводы. Сразу под корнями травы – уходящая на глубину 400 метров вечная мерзлота. Мы прилетели из Иркутска на геодезическую съемку на месяц. Раскинули палатки.

Работали по 12 часов, а после трудового дня приятно было посидеть у костра, попить купеческого чаю. В полночь влезали в спальные мешки, а в восемь утра – подъем, и снова работа.

После шести дней упорной работы решили сделать отдых. Был приготовлен роскошный обед: копченая, вяленая и запеченная на вертеле рыба. Единственное неудобство – не было хлеба. Можно было бы напечь коржей из муки. К нашей радости, мимо проезжал на олене пастух-ненец. Разговорившись с ним, узнали, что в трех километрах есть стойбище оленеводов, и там можно выменять хлеб на другие продукты.

Конечно, у нас было, чем отблагодарить услужливого аборигена. Звали его Сенька, крещеный. Сенька принял на грудь спирта из кружки, гикнул на оленя и помчался добывать хлеб… Через полчаса мы услышали бубенчик, и минутой позже появились двое верхом на оленях. За полупьяным Сенькой увязался его брат Венька. Он был трезв и держал в руках рюкзак с хлебом.

«Я достал хлеб!» – гордо сказал он, намекая тем самым, что он тоже заслуживает вознаграждения. Ему налили, он выпил мгновенно, не закусывая.

Приступили к трапезе. Друзья-аборигены уже валялись рядом. Вскоре веселье было в разгаре. Беседы у костра обычно ведутся о политике, о женщинах, об охоте. Исчерпав две первые позиции, мы перешли к третьей и, по закону жанра, достали ружья, стали похваляться их особенностями, амуницией и, конечно, меткостью в стрельбе. Чтобы доказать ее, развеселая к тому времени компания, собрав пустую тару из-под вина и спирта и консервные банки, пошла выставлять их на все пеньки и сучья. Проснувшиеся, но не протрезвевшие Сенька и Венька бросились помогать. Стоит ли описывать эмоции охотников-рыболовов, когда у них появляется возможность показать удаль, будучи в пьяном угаре? Это – одна из особенностей национальной охоты. Естественно, возлияния продолжались между выстрелами. Потом стреляли уже по качающимся веткам, на случайный звук в лесу и просто в белый свет. Наконец, хмель свалил и самых стойких.

Утром кто-то из отряда отправился за нуждой в кусты. Вылетает оттуда как ошпаренный, подбежал к начальнику, шепчет ему что-то на ухо. У того глаза тоже округлились. Разбудил он всех, говорит, несчастье. Один из аборигенов, Венька, лежал убитый шальной пулей. Брат его уже уехал в стойбище и не знал о случившемся.

Поразмыслив, решили, что нужно Сеньку готовить к трагической новости постепенно. Сходили в стойбище, нашли неопохмеленного Сеньку и привезли к себе на стоянку. Увидав такое уважение и поняв, что можно хлестать водку, абориген не стал отказываться от угощения, напился и упал в траву. Проснулся через пару часов и снова попросил водки. Сеньку готовили двенадцать часов, и исподволь спрашивали: где Венька? Что с ним?

- А-а-а! Худой мужик Венька.

- А может, с ним что случилось?

- У меня много родственников…

Только к вечеру ему сообщили, что Веньку задела шальная пуля. Сеньку посадили на оленя, дали в дорогу водки и отправили домой сказать родственникам, чтобы забирали убитого. В ту ночь в палатках никто не спал, ждали худшего – мести родственников. Но ночь прошла спокойно, и утро было тихое. В полдень издалека донесся звон бубенца. Все напряглись. Через пять минут показалась монументальная фигура Сеньки верхом на олене. Подъехав к стоянке, он сполз с оленя, руки и ноги у него тряслись с похмелья.

- Братки! – возопил он. – Налей водки! Спирт! Здесь горит! – он колотил рукой в грудь. – Родня Веньку брать не хочет, пока водки не привезу!

Он вылил в рот полкружки водки, раскосые глаза округлились. Бросил кружку на землю. Встал на колени и произнес, обращаясь к начальнику:

- Дай ящик водки! У меня еще брат есть! Будем его стрелять! Дай водки! Родня похмелиться просит…

Анатолий Бадера

Оставить комментарий