Написать письмо Карта сайта Печать страницы РСС
Статьи об Охоте
Осенняя охота 2021
Охота Тверской обл.
Энциклопедия
Красная книга рыболова
Реклама на сайте
Охотничьи птицы
Календарь охотника
Календарь рыболова
Словарь охотника
Книги об Охоте
Кухня рыбака
Заповедники России
Охотминимум
новости охоты

Реклама на сайте

National Explorer - Национальный проводник - Ваш проводник по России

 

 

поиск, подписка

Рассылка новостей охоты и рыбалки
статьи об охоте

Охота на гуся Охота на гуся Охота на утку Охота на утку Охота на лося Охота на лося Охота на
зайца, лису
Охота на зайца, охота на лису Охота на
кабана
Охота на кабана
 
Охота на глухаря   Охота на глухаря Арбалетный тир Арбалетный тир Рыбалка на Волге Рыбалка на Волге Отдых на Волге Полеты на дельталете Подводная 
охота
Подводная охота
 
Охота на
фазана
Охота на фазана Энцикло-
педия
Энциклопедия Охотничьи
собаки
Охотничьи Энциклопедия
ловчего
Энциклопедия ловчего Книжная
полка
Книжная полка, библиотека

Купить охотничий лук, арбалет для охоты, стрелы для охоты, комплекс выживания, охотничью рогатку 2021

Статьи об Охоте и Рыбалке

27.12.2011 | Уникальная коллекция птиц из Иркутска

Иркутянка Светлана Третьякова единственная в мире собирает фарфоровых птиц. Более 500 пернатых в ее коллекции, и она продолжает пополняться. В фарфоровых птичках-невеличках, что поселились в иркутской коллекции, — судьбы государств и людей. Теперь ее коллекция выставлена в Усадьбе Сукачева. Коллекционер мечтает, чтобы в Иркутске появился свой музей и памятник птице.

Около 30 лет Светлана Третьякова собирает птиц — фарфоровых, хрупких, расписных. 500 скульптурок со всего мира — радость и забота коллекционера. Дома хранить экспонаты сложно, признается иркутянка. Поэтому когда многочисленную «стаю» выставили в «Усадьбе Сукачева», обрадовалась. Она мечтает, чтобы в Иркутске появился свой музей и памятник птице. «Пернатые учат меня мужеству жить на суровой сибирской земле, — признается Светлана. — Несмотря на лишения, они не покидают неласковую родину, а могли бы — ведь у них есть крылья...».

Уникальная коллекция птиц из Иркутска
Светлана Третьякова начала коллекционировать фарфоровых птичек около 30 лет назад, но свою многочисленную «стаю» на обозрение иркутян выставила впервые


Уникальная коллекция птиц из Иркутска
Композицию «Птицелов» изготовили в городе, который был полностью разрушен во время Второй мировой войны, — Дрездене. А скульптурка, пережив бомбежки и разруху, сохранилась... Так же, как и доблокадные ленинградские птицы.
Уникальная коллекция птиц из Иркутска
Немецкий и датский фарфор отличается филигранной точностью исполнения: и в скульптуре, и в раскраске снегири как живые: вот-вот защебечут и полетят
Уникальная коллекция птиц из Иркутска
«Сокол» Сотникова завоевал гран-при в Брюсселе в 1958 году и стал символом Дулева
Уникальная коллекция птиц из Иркутска
Мастер вдохнул жизнь в фарфоровую ласточку и ее птенцов

Первый — свиристель

Светлана Третьякова — северянка, родом из Усть-Кута, и помнит, как в пятидесятиградусную стужу у нее на глазах бедные птахи замерзали прямо на лету, падали под ноги. С тех пор она сочувствует птицам всей душой. — В условиях Сибири из десяти птиц до весны доживает одна. Человеку только шаг сделать — чтобы спасти этот мир, хотя бы покормить, — говорит Светлана.

За тридцать лет она приютила у себя более 500 птиц. Сделанные из нежнейшего фарфора, эти птички «слетелись» со всего света. Первая птаха была с берегов Невы — свиристель с рыжим задорным хохолком.

— Это птица Ленинградского фарфорового завода имени Ломоносова, одного из старейших в России, — рассказывает Светлана. — Он возник в 1744 году, во времена дочери Петра Елизаветы, и был четвертым среди европейских мануфактур, выпускающих фарфор. В эпоху Советского Союза его переменовали в Ленинградский, затем вернули историческое название — Императорский.

— Свиристель, правда, красивый, веселый, — любуется Светлана экспонатом, с которого все началось. — Жбанов и Веселов — художник и скульптор — трудились над ним и другими птицами в Ленинграде. Малиновка, горихвостка, длиннохвостая синица, чибис, крапивничек — вот такое пернатое семейство. По мере того как они появлялись в моей коллекции, возник вопрос: каких же вообще птиц выпускает Ломоносовский? При поездке в северную столицу я посетила предприятие, музей фарфора при нем и докупила недостающих птичек. А когда пташки Ленинградского завода были «исчерпаны», то возникли пернатые и Дулева, и завода Вербилки, и украинский, и белорусский, и латвийский, и грузинский фарфор. Сейчас коллекция Светланы Третьяковой так разрослась, что достигла не просто европейских — мировых масштабов. У нее «гнездятся» птицы из Франции, Испании, Германии, Румынии, Венгрии, Италии, есть птахи Бразилии, США, Уругвая, пернатые Азии — из Тайваня, Японии, Китая, даже Северной Кореи.

Где живет зеленая сорока?


На стеклянных витринах не птичий переполох — строгий порядок. Замерли вороны и ласточки, попугаи и петушки, у каждой скульптурки — своя история. — Если говорить о Ломоносовском фарфоровом заводе — это самая обширная часть коллекции, невольно обращаешь внимание на птичек 1940-х годов выпуска, — мы останавливаемся у одной из витрин. — В то время выпускался фарфор невысокого качества, но использовался ручной труд и раскрашены птицы вручную. Но не этим даже они ценны — это доблокадные птахи. Живы ли мастера, что их выпускали, завода, перенесшего 900-дневную блокаду, остается загадкой и волнует. А сами птички передают энергетику безмятежных довоенных лет...

Или дулевский «Сокол» — фурор советских фарфористов, про него нельзя не сказать. В 1958 году работа художника Сотникова получила гран-при в Брюсселе. Приезжали мастера из Франции, Испании, Бельгии — самые знаменитые, а наш, из СССР, занял первое место. За то, что в фарфоре он сумел воплотить динамику и эмоции — чего не происходило раньше. До Сотникова фарфор был достаточно статичен — что-то стоящее на комоде, неподвижное, демонстрирующее себя. Мастер вдохнул в материал жизнь — птица сидит вполоборота, как будто сейчас взлетит. Сокол впоследствии стал эмблемой Дулева — знаменитого московского фарфорового завода. Любимые для Светланы — датские птичьи скульптурки, немецкие снегири — ее гордость.

— Датчанин Даль Йенсен за фотографической точностью стремится передать характер птички, — показывает на фигурки Светлана. — Совсем другой стиль, нежели отечественный, очень узнаваемый: плавность линий, размытые краски, нет четких обрисованных контуров. Даль Йенсен творил до 60-х годов ХХ века, и по моделям этого мастера до сих пор продолжают выпускать птиц.

Германия — царство фарфора. Благодаря своему национальному характеру, точности рецептуры и четкости выполнения действий, немецкие мастера достигли необычайных высот. Немцы — непревзойденные в кружевной технике, где много мелких деталей. Птичьи скульптурки, тарелки, вазы баварские с изображениями пернатых как бы светятся изнутри — такой эффект появляется при высокой температуре обжига в 1200 градусов, фарфор становится стекловидным, звенящим, приходит прозрачность красок. Краски применяются специальные, чаще всего природные. При обжиге они меняют цвет — это тоже учитываются.

— Когда занимаешься чем-то увлеченно, то расширяется сфера знаний, — объясняет Светлана свою осведомленность. — Пришлось освоить понятие фарфорового дела, имена мастеров, которые работали на заводах, историю открытия знаменитых мануфактур. И, конечно, изучить орнитологию — чтобы различать породы птиц, которые я приобрела в свою коллекцию. Купила орнитологической словарь, улыбается она, познакомилась с известными иркутскими орнитологами.

Кстати, птичий мир, хотя и фарфоровый, но живет по законам природы. — Птицы наших фарфористов — это пернатые России, — замечает Светлана. — Ломоносовскому заводу и в голову не придет колибри выпускать. А в США, где эти мелкие птахи водятся на всем континенте, вплоть до Аляски, — в фарфоре их можно встретить очень часто. В Тайване, Таиланде, Китае обитают безумно яркие птицы — в силу того, что там природный пигмент насыщенный, жгучий. Я думала, они перебарщивают с красками, используют какие-то неестественные тона, но посмотрела в орнитологическом справочнике и убедилась: в природе пернатые точно такие. Сорока зеленая, как на экспонате, овсянка, крапивник тоже... Пестрые попугаи — из Бразилии. В Японии свой стиль росписи, павлины, жар-птицы — в Стране Восходящего Солнца верят в сказку.

Птичьи истории

В фарфоровых птичках-невеличках, что поселились в иркутской коллекции, — судьбы государств и людей. Эти экспонаты пережили смуты, революции, войны. Они преодолели десятки границ и теперь оказались на витринах сибирского музея.

— Скульптурка «Птицелов» сделана в Дрездене, довоенная, — делится Светлана. — Понятно, что во время Второй мировой войны Дрезден был полностью разрушен, а фигурка каким-то образом уцелела. Она изображает птицелова и отражает ту эпоху великих географических открытий, когда было очень модно, как признак достатка, держать птиц в клетках.

А вот невзрачная перепелка — горчичница: открывается головка — внутри ложечка. Германия, середина 19 века. Вероятно, эта горчичница хранилась в семье какого-то добропорядочного бюргера, служила верой-правдой. Птичья фигурка вынесла правление Отто Бисмарка, возвышение и разгром Германии, раздел и объединение страны. А на ней нет ни одной царапинки. Ну как? Ко мне она попала пять лет назад через Чехию — из богемской части Германии, вошедшую в Чехословакию после войны. Так перепелка стала жить в социалистическом государстве. Что она перенесла вместе со своими хозяевами?

— Представляете, какие руки держали эту птичку? — спрашивает Светлана. — Когда думаю об этом — для меня всегда потрясение... Горькими свидетелями советской и сибирской истории стали и птички, сделанные в Хайте. Они нашли свое место в коллекции. Но уже нет ни страны СССР, ни завода, где их отлили.

— Наша Хайта отличалась белоснежным фарфором, — обращает внимание Светлана. — Мне передавали такую легенду, что на одном из съездов фарфористов сибиряки поспорили, чуть не с рукоприкладством, с дулевцами о том, что хайтинский фарфор намногое белее, чем дулевский. Действительно, Хайта знаменита своей белизной, прозрачностью. К сожалению, завод в Мишелевке не перенес перестройку и прекратил свое существование. Нам остались на память штоф «Сокол» и «Журавли» Галаганова — хайтинские птички.

 

* * *

Птица — не только мечта человека о полете, о возвышенном, не просто символ свободы, но и верности родине.

— У птицы есть крылья, и она может полететь куда угодно. Но, несмотря на суровую жизнь, тяготы, остается в родных местах, — считает Светлана. Коллекционер мечтает о том, чтобы в Иркутске появился музей и памятник пернатым.

Елена Русских, фото автора

Другие статьи на эту тему:


««« Все статьи об Охоте и Рыбалке

Оставить комментарий Google Facebook Вконтакте Mail.ru Twitter Livejournal
Для того чтобы оставить комментарий войдите через социальный сервис.


Оружие для охоты, ножи, луки, арбалеты:

Фотогалереи и Фоторепортажи

Статьи об Охоте | Осенняя охота 2021 | Охота Тверской обл. | Энциклопедия | Красная книга рыболова | Реклама на сайте

2008-2021 © NEXPLORER.RU | andrey@shalygin.ru