17.12.2012 | Охота в Амурской области: Шестой патрон в запрете
В самом разгаре охотничье-промысловый сезон. Время подвести первые итоги. Но отчего вдруг услышишь от бывалого охотника стон или даже всхлип, мол, законы охотнадзорные теперь столь люты, что хоть в тайге не показывайся вовсе, а то себе дороже? О новых правилах охоты рассказывает руководитель управления охотнадзора по Амурской области Иван Ряжских.
Удар ниже пояса
— Что появилось нового в охотоохранном деле? Может, что-то вас самого сегодня озадачило, а что-то, может, и ввело в ступор?
— С 1 июня мы работаем согласно букве 209 Федерального закона об охоте. Некоторые его положения выглядят спорными. А кто-то называет его и сырым. Хотя закон есть закон, и для меня он обязателен к исполнению. Одновременно с этим документом вступили в действие и новые правила охоты. Кроме того, совсем недавно Россия подключилась к реализации Всемирного соглашения по ногозахватывающим капканам. Они теперь в запрете. Хорошо это или плохо в ряду нововведений? Для тех, кто участвует в борьбе с волком, в регулировании численности волка это удар ниже пояса. Ведь яды типа фторацетата бария были запрещены ранее. Петли, работающие на удушение, также запрещены. Вот такое действительно введет в ступор кого угодно. Этим запретом мы наотмашь ударили по рукам охотничьи хозяйства и охотпользователей.
— Не будем кривить душой, такое действие властей ляжет тяжелым гнётом на экономику предприятий, не так ли?
— Наверняка. Недавно вернулся с регионального совещания, где общался с коллегами-дальневосточниками. Скажу, что проблемы у нас у всех одни и те же. А в ноябре участвовал в московском совещании, на котором речь велась о введении новой методики зимнего маршрутного учёта. Как оказалось, охотпользователи и к ней оказались не готовы — и затраты сверх меры, и непонятна схема.
И всё же считаю, если это всё в сумме и является болезнью, то исключительно болезнью роста. Квалифицированные специалисты, понимающие, знающие что делать, сегодня есть. Это главное. Основная проблема — недостаток финансирования. Наше управление исполняет функции федеральной структуры, и именно федерального финансирования остро недостаёт. При всём том, к примеру, наш губернатор хорошо ориентируется в ситуации и понимает важность охраны дикого животного мира. Принимая программы, вводя дополнительное областное финансирование, мы в своём регионе на поприще охраны природы, считаю, работаем вполне удовлетворительно.
Но, по совести говоря, замечу вот что: ведь до нынешнего закона, чего греха таить, порой высекающего искру в умах людей, не было никаких законов вообще! Мы, специалисты, да почти все, кто, так или иначе, участвует в охране природы и регулировании в охотничьем деле, рады уже тому, что сегодня имеется закон об охоте! Пусть и не в той редакции, в которой хотелось бы. Теперь, набивая шишки, стремимся общими усилиями его поправить.
— При охотуправлении создан новый орган — Общественный совет по охоте. Каковы его задачи?
— Совет создан по нашей инициативе. Вошли в него представители всех 24 охотпользователей, представители от общественности, от силовых структур — пограничников, УВД, прокуратуры, а также делегаты от науки. То есть представители от всех структур, в той или иной степени участвующих в охране животного мира в дикой природе. Задачи Совета: развивать охотничье хозяйство Приамурья, охранять животный мир. Совет способен помочь выстроить политику ведения охотничьего хозяйства в интересах всех охотпользователей. Члены Совета призваны аккумулировать мнения на местах и задавать тон на совещаниях — так, чтобы от этой деятельности охотничьему делу была реальная польза.
— Довольны ли сами охотпользователи существующим порядком вещей?
— Не могу сказать, что так уж довольны. Ведь простеньких схем в этом деле нет. Это вам не купить тонну колбасы да перепродать её, заранее прикинув, какая будет прибыль. Если охотпользователю в нынешних реалиях не заниматься другими видами деятельности, кроме охоты, то выжить экономически невозможно. Кто сегодня только попробовал заниматься данным видом деятельности, тот наверняка прочувствовал, что на первом этапе только траты, а дивидендов придётся ждать не месяцы, а годы.
Оснащены хорошо
— Как теперь устроены охотоведческие службы на местах?
— Сегодня право охраны угодий и составления административных материалов передано подотчетной нам Дирекции по охране заказников. Всего в штате наших двух структур 145 человек. Словом, не больше, чем раньше. Между тем президент России требует от нас, чтобы в каждом муниципальном образовании охраной дикого животного мира занимались не менее трёх инспекторов. А вот оснащены инспектора, считаю, хорошо: высокопроходимый автомобиль, снегоход, лодка, мотор, радиостанции, сотовый телефон, космическая связь и далее по списку, то есть всё, что полагается для нормальной работы, у каждой районной службы есть.
— Сколь успешно обеспечивает кадрами ДальГАУ?
— Нам вполне хватает тех специалистов, которых готовит аграрный университет. Имеется большой кадровый резерв.
— Говорите, служба охотнадзора оснащена, как никогда ранее, хорошо. Но становится ли меньше браконьеров?
— Это зло, как и любое другое, искореняется не быстро. По предварительным данным за этот год, мы почувствовали, что продолжается поступательное снижения браконьерства. Может, правда, это в меньшей степени касается тех самых злостных жёстко наказуемых преступлений в отношении дикой природы, переросших в уголовное преследование.
— Так давайте объясним, в чем пресловутая жёсткость нового закона.
— Нет, административный уровень — штрафы за мелкие нарушения — остался в основном прежним и не меняется с 1993 года. Другое дело, что согласно постановлению правительства России в разы, а то и на порядки увеличены уровни исков за нанесение ущерба дикой природе. Например, незаконно добытая в заказнике косуля обойдётся добытчику в сто тысяч рублей. Закон суров, кто-то скажет даже — лют, и я с ними соглашусь. Но это закон, и для всех державных пределов он един. Например, на днях задержаны в угодьях браконьеры с шестью косулями. Иск составил 360 тысяч. Не секрет, что в судебной практике России теперь основное оружие борьбы с некрупными правонарушениями — наказание рублем. И я считаю — это правильно.