21.04.2011 | Жизнь в заповеднике
|
Известный фотограф дикой природы Алексей Безруков - неоднократный лауреат фотоконкурса "Золотая черепаха". Алексей работает инспектором в охране Кроноцкого заповедника, живет вместе с семьей на мысе Травяной на Курильском озере. Предлагаем вам рассказ Алексея Безрукова о жизни в заповеднике.
|
"Здесь был Миша"
Сегодня пришел к излюбленной озеринке в долине реки Этамынк. Еще недели три назад здесь плавали последние единичные лососи. Сейчас на Курильском нерест полностью прекратился, от рыбы остался один запах. И далеко не самый лучший. Да еще беловатые сгустки слизи, в которых очертания рыбы уже еле угадываются. Местами, все дно покрыто слоем такой слизи.
На том же самом месте, на котором я его видел последний раз, лежит, потягивается знакомый медведь, как будто и не уходил никуда. Лапами в воздухе болтает, видать, наслаждается после тесной берлоги. Даже и не похудел за два месяца. Вот только меня, похоже, подзабыл. Видно, совсем я оброс за это время, стричься–то негде. Стоило к нему подойти, медведь ленивой трусцой отбежал метров на сто.
На днях зашли на смотровую вышку в устье реки Хакыцин. С ее крыши открывается замечательный вид на наш мыс. Росомахи и здесь успели отметиться, - стащили местную металлическую урну-пепельницу.
Столбы, на которых стоит смотровая вышка, за много лет службы, совсем прохудились. Да и немудрено, похоже, только ленивые звери не оставляют своих «автографов» на местных «заборах». Так что, вышку ждет полная реконструкция. В этом году, как только сойдет снег, планируются масштабные ремонтно-строительные работы на обоих кордонах Курильского озера. Уже скоро.
С этой вышки в конце лета и осенью можно наблюдать, как медведи ловят заходящую на нерест в реку рыбу. Ежегодно со всего мира сюда прилетают любители дикой природы увидеть это захватывающее зрелище.
... На несколько дней, или хотя бы часов, выскочить из закатанной в асфальт действительности и оказаться там, где вода от рыбы становится красной и словно кипит, где медведи обходят тебя стороной лишь в нескольких метрах, там, где вместо привычного городского шума слышится крик чаек и плеск воды.
***
Хочешь бросить курить, спроси меня как
Весной прошлого года я был вполне обеспеченным человеком. И даже, пожалуй, богатым! У меня была вся необходимая фототехника и снаряжение: камера, несколько объективов, конвертор, хороший штатив с новой шаровой головой, и куча других мелочей.
В то время мне посчастливилось работать с талантливым орнитологом, и просто хорошим человеком, для которого я делал учет уссурийского зуйка, редкой краснокнижной птицы. С определенной периодичностью я должен был проходить вдоль некоторых рек и считать количество прилетевших птиц, искать гнезда…
В начале апреля я шел вдоль реки пешком, спускаясь с ее верховьев к устью, впадающему в море. Всего порядка семидесяти километров. Я уже довольно долго жил в Приморье, но только сейчас представилась возможность познакомиться с куликом, о существовании которого я еще на днях и не подозревал.
Река, пробив в центре русла каньон, по краям имела высокие ледяные забереги. Я шел по ним как по асфальту. Но чем ниже по реке я спускался, заберегов становилось меньше. Все чаще приходилось выбираться на берег и, продираясь сквозь кустарник, ползти по мокрому липкому снегу, утопая в нем по колено. Занятие довольно утомительное и неинтересное. Но мне, все-таки, в конце концов, повезло! На окраине небольшой деревушки, стоящей у реки, я увидел два брошенных холодильника. Один из них лежал без дверцы на спине. Внутри - стояла вода. Мысли мои стали крутиться вокруг этого примечательного факта.
Так двухкамерный японский огромный холодильник, видимо не один год служивший предыдущему владельцу, обрел нового хозяина и превратился в яхту фирмы «Hitachi». Вырубив шест, я залез в холодильник, усевшись в пространство холодильного отсека, почетное место в морозильной камере отдал своему толстому безногому другу, он там прекрасно умостился, лишь лямки свисали за борт. Посудина получилась с очень неглубокой осадкой, пенопластом все-таки набита. Следовательно, центр тяжести в виде нас с рюкзаком, был гораздо выше уровня воды. Как и следовало ожидать, управлять шестом, мягко говоря, оказалось несколько неудобно, особенно на глубине, когда шест и до дна-то не достает. Только выйдя на воду, я оценил это маленькое неудобство, но чтобы причалить к берегу мне потребовалось метров триста судорожных усилий.
На счастье, берега приморских рек полны не только рефрижераторами, здесь нашлась и выброшенная водой широкая доска. Смастерив из нее двухлопастное весло, я все-таки отчалил на своем белоснежном пароходе. Судно оказалось не очень поворотливым, и чтобы поспеть вовремя, каждый маневр приходилось начинать за добрую сотню метров до препятствия. Временами, когда выйдя из-за очередного поворота, река успокаивалась, я клал весло поперек бортов, и с наслаждением закуривая, чувствуя себя бароном Мюнхаузеном и Васко де Гамой в одном лице, с удовольствием пускал клубы табачного дыма. Вот только, капитанской бороды мне очень не хватало в такие моменты. Ну, и трубки, конечно. Делая остановки на речных галечниках и косах, на которых и гнездятся неприметные зуйки, я неторопливо сплавлялся.
Там где река подходит к дороге, особое удовольствие в тот день получали автомобилисты. Не частые для этих дорог машины, проскочив мимо меня, давали задний ход, останавливались напротив, из приветливо бибикающих автомобилей выскакивали люди, показывали на меня пальцем и что-то громко кричали вслед. Довольно странные чувства; наверное, клоуны в цирке испытывают то же самое.
Завершив учетный маршрут на своей новой шхуне, я бережно вытащил ее на берег и аккуратно привязал к дереву. Поставил, так сказать, на прикол. Глядишь, пригодиться когда.
Буквально через две недели мне опять нужно было на этот же маршрут. Мой заказчик, прослышав о моих навигационных успехах, дабы я больше не подвергал риску свою драгоценную жизнь, выделил мне надувную резиновую лодку. «Омега», конечно, создана не для горных рек, но все ж, получше холодильника будет.
Несколько дней в Приморье шел дождь. За три дня – месячная норма осадков. Уровень воды в реке поднялся примерно на полтора метра. Доверяя моему профессионализму, заказчик разрешил действовать на мое усмотрение, а именно, отказаться от маршрута. Но чтобы отказаться от маршрута, необходимо было обладать несколько большим здравомыслием, чем то, которым я располагал на тот момент.
Быстро и весело я заходил на своей устойчивой лодке в стремнину, скача на волнах, и стремительно преодолевая расстояния.
В сердцевине моего рюкзака, словно яйцо Кощея Бессмертного, был спрятан фотоаппарат с объективами. Камера лежала в кофре, кофр был упакован в пакет, пакет лежал в спальнике, спальник лежал в пакете, и все это вместе взятое с другим снаряжением тоже было в огромном пакете, вставленном в рюкзак.
Увидев издали немного необычные силуэты хищных птиц, парящих в небе, я достал камеру, чтобы сделать несколько снимков и определить их достоверно. Пока я извлекал свое яйцо, пардон, фотоаппарат, птицы отлетели еще дальше. Так и не сделав хорошего снимка, я оставил кофр на плечах, поленившись укутывать все опять в рюкзак.
Впереди по реке был один неприятный падун. В прошлый раз я начал свой холодильный сплав ниже. Нужно было причалить перед порогом к берегу и обойти его по суше. Но лень же идти лишнее расстояние! Да еще и с грузом. Вот еще чуть-чуть проплыву, и, причалю. Вот, еще чуть-чуть... После очередного «чуть-чуть», за изгибом реки я увидел злополучный водопад. Он оказался несколько ближе, чем я ожидал. Все мои отчаянные попытки выгрести против течения, успехом не увенчались. Течение было сильным, да и причаливать было некуда, берега вокруг оказались затопленными, густо растущий вдоль реки ивняк стеной стоял в воде. Я посмотрел в сторону падуна. Да не такой уж он и большой! Несколько лет назад я уже попадал в него летом, на такой же лодке. Лодка сложилась вдвое и набрала по самые борта воды, но я его все-таки проскочил. Помнится, я еще тогда подумал, что в следующий раз обязательно нужно будет обойти это нехорошее место с лодкой по суше!
Когда течение вынесло меня на самый край порога, я на какие-то доли секунд заглянул вниз. Вот тогда-то из меня и вырвались мои любимые матерные слова. Обычно я не часто матерюсь, но здесь вот, не удержался. Правда, все равно, не помогло. Последнее, что я запомнил, это летящая по воздуху над моей головой лодка со всем содержимым.
Когда я вынырнул, уже ничего не было. Хотя по сторонам я особо не смотрел. Плыл к берегу. Надо сказать, болотные сапоги не сильно способствуют этому занятию.
Доплыв до суши, я обернулся. Всего в нескольких метрах мимо проплывала моя лодка, видимо все это время ее крутило в водовороте. Думать было некогда, я скинул на берег кофр и бинокль, и бросился к ней.
Лодка ждала меня верх ногами. Это, было, неожиданно. Вцепившись в нее руками, мы с ней долго еще вальсировали. Из порога нас вынесло, и течение стало более менее спокойным: мы с лодкой плавно кружились, тесно прижимаясь друг к другу. Уступать никто не хотел. В этот раз я подумал: - «Надо будет приклеить ко дну лодки ручку, специально для таких случаев».
Примерно через полкилометра безуспешных попыток перевернуть лодку, настроение мое стало ухудшаться. Пальцы от холода перестали гнуться, было ясно, что без своей партнерши до берега я уже не доплыву. Но она оказалась весьма несговорчивой. Пока я не сообразил притопить своим весом веревку, что идет вдоль борта, и не наступил на нее ногой. Только тогда ее противоположный край поднялся, я подтянулся и дернул за него. Вынырнув второй раз за день, я стал карабкаться внутрь. С борта залезть не получалось, лодка опять было собралась перевернуться. С кормы сделать это оказалось проще.
Из уключин лодки сиротливо торчало только одно весло. Причалить по-прежнему было некуда, я стал сильнее грести, чтобы поскорее найти подходящее место, и, нагнал своего компаньона. С трудом затащив тяжелый намокший рюкзак, я вскоре увидел долгожданный высокий берег. Смеркалось.
Разбивая лодкой тончайшую пленку льда под берегом, я наконец-то вышел на землю. И, первым делом начал пытаться развести костер. Мелкая моторика отсутствовала. На ногах я уже не стоял, все время падая. Присутствовал подспудный страх, что в любой момент меня может вырубить. Известно немало случаев, когда животные и люди погибали через довольно большое время после переохлаждения.
Достав промокший коробок спичек, я полез в свой карман на рукаве, где еще со школьных времен ношу специальный набор. Как раз для подобных ситуаций. Металлическая коробочка с притертой пластиковой крышечкой, всегда выручавшая в дождливую погоду, когда надо прикурить, на этот раз подвела. Двадцать лет в моем кармане не прошли для нее даром.
Движения были вялые, мысли - вялые, даже паника была тоже какая-то вялая. Ощущение полудремы, замедленной реальности.
Что делать? Заторможенные мысли не спеша прощупывали варианты. Мозговой штурм скорее напоминал ползающих по липкому блюду мух. Фальшвейер. На поясе у меня всегда висит фальшвейер. Дернув за кольцо, я положил его на землю. Даже в таком режиме, в котором я жил, у меня была куча времени. Фальшвейер горит порядка трех минут. Бросив на пламя кучу заготовленных веток, я сел у огня. Только теперь появился озноб. Все тело сотрясала мелкая дрожь, которая вскоре перешла в настоящую тряску.
Разведя огромный костер, я сушил одежду. Появилось острое желание закурить. Хороший знак. А жизнь-то налаживается! Курение всегда было для меня элементом удовольствия. Поставив мокрые сигареты у огня, я принялся подсчитывать убытки. Утоплена вся фототехника, штатив, мобильный телефон, часть непромокаемой одежды. Не подвели лишь экспедиционные часы и навигатор. Весь следующий год мне придется работать только на то, чтобы восстановить свою фототехнику. С досады, я швырнул раскисшую пачку сигарет в извивающиеся языки пламени. Чехол недавно купленного спальника оказался непромокаемым. Завернувшись в теплый пуховой мешок, я уснул. На следующий день курить, почему-то, не захотелось. И до сих пор, уже год, не курю.
Алексей Безруков, фото автора
Другие статьи того же автора:
Другие статьи на ту же тему:
««« Все новости об Охоте и Рыбалке
Оставить комментарий
Для того чтобы оставить комментарий войдите через социальный сервис.
|
.gif){kind=small}
.gif){kind=small}
.gif){kind=small}
