11.02.2010 | Весной на Селигере

Ветер дует, словно от солнца и несет весну, его прикосновение легкое и нежное, как поцелуй ребенка. После теплых дождей земля оделась в изумрудную зелень, на деревьях и кустах развернулись молодые листья. По лесным тропинкам разбросала свои сережки осина. Белые фарфоровые колокольчики ландышей наполняют тонким ароматом весенний лес. По тихим заводям горят на солнце ярко-желтые калужницы.

Хорошо в эту пору окунуться в благоухание черемух, позоревать с удочкой у заветного плеса. Как милы и долгожданны первые ужения по открытой воде. Особенно замечателен в мае Селигер. В тихом уютном заливе, на выходе из прогала в тростнике, прикормишь, уберешь лишние былинки да тростинки, - а вдруг, лещ или язь, клюнет, зацепится, забурлит, - не успеешь и подсак взять.

К ароматной прикормке могут подойти лини и красноперки. Это в руках они спокойные и с милыми глазками, а в воде, мощные, хитрые и первые летят в заросли. Красноперка любит, когда насадка опускается на дно медленно, берет ее уверенно, а не теребит и не дегустирует, как осторожная плотва, а, попавшись на крючок, сопротивляется сильнее и успешнее использует ограниченное травами пространство. В садке красноперка не бьется в панике, как быстрая уклейка, а вяло шевелит алыми плавниками и лишь изредка развернется, сверкнув на солнце золотой чешуей. А как долго смакует насадку линь.

Поплавок ерзает вправо, влево, остановится, задрожит, начинает тонуть и снова вынырнет, наклонится и пойдет, погружаясь в сторону. После подсечки крупный линь торпедой улетает в тростник, а может и воткнуться головой в ил. Растеряешься, применишь силу - леска чпок... и все. А если подождешь, когда этому вредному животному надоест такая поза, уже удирающего развернешь перед трестом и затащишь буяна в подсак. Отнесешь на берег, положишь в траву и освободишь от крючка. Оливково-золотистый крепыш с красными подвижными глазками хрюкает, как поросенок на солнышке, даже не просится обратно в воду - ему и в зеленой траве дом родной.

Обласканный утренним солнцем я сижу на зеленом берегу у светлой воды и в предвкушении рыбалки налаживаю удочку. Над свалом в глубину, над самым дальним краем прикормленного мной места, на гладкой поверхности воды появились маленькие круги, как от дождя - подошла уклейка. Она быстрее всех других рыб подходит к прикормке. Уклейка, как и красноперка, любит медленно погружающийся корм, поэтому для ее ловли я применяю самую легкую оснастку. Насаживаю опарыша и делаю хлесткий заброс, - который не пугает, а только привлекает уклейку. Она и сама создает такие же всплески, стараясь потопить плавающий на поверхности корм. Клюет уклейка с налету, тонкий поплавок пританцовывает, наклоняясь из стороны в сторону, и тонет. Осторожно и коротко подсекаю - есть! Уклейка, летя по воздуху, извивается и бьется на тонкой леске, сверкая на солнце серебром своего наряда и, зажатая в руке, затихает. У нее большие глаза и спинка с зеленым отливом.

Поймав несколько рыбешек, откладываю удочку, леплю из прикормки шарики величиной с грецкий орех и пытаюсь поближе приманить уклеек. Прикормка разведена водой так, что вылепленный из нее шарик по воздуху летит целым, а при ударе о воду разлетается на мелкие составляющие, которые медленно оседают на дно.

Серебристую уклейку мы привозим домой золотистой, сохраняя ее в теплое время года копчением, как впрочем, и другую пойманную рыбу.

Набежала тучка, осыпала мелким дождиком, а за ней проглянуло солнце. По веткам берез повисли сверкающие бусы - капельки воды. Уклейка отошла, а может, спустилась ниже - пора половить со дна рыбу покрупнее.

Для такой ловли важен соответствующий, чувствительный настрой удочки. Огрузив поплавок несколькими грузиками, не ближе чем в полуметре от крючка, так, что бы он погрузился в воду почти по антенну, я вешаю перед крючком маленький грузик "подпасок", который дотапливает поплавок до антенны. Рыба поднимает со дна насадку и "подпасок", при этом мой поплавок, с заниженным центром тяжести, ложится. Мне нравятся поплавки с двумя точками крепления. Эта особенность дает возможность манипулировать насадкой. Я могу в стоячей воде делать проводку, насадка может, хоть скакать, хоть ползти по дну, при капризном клеве держать натянутой леску до самого поплавка, для мгновенной подсечки. Да и при подсечке такой поплавок не разворачивается и не создает шум.

Варианты удочки бесконечны и это прекрасно. Такие тонкости, нюансы, так важны и так замечательны по своему созиданию и предвкушению результата, - что даже только это превращает рыбалку в настоящее творчество, дающее человеку эстетическое наслаждение. И добавим сюда страсть и любовь к природе.

Настроив удочку для ловли со дна, насаживаю опарышей и забрасываю снасть через прогал в тростнике, на свал. Когда насадка опустилась на всю длину спуска, слегка подтягиваю ее на себя, положив на дно.

На прогретое мелководье вылезла лягушка, выставив лаковую спинку. На иву села синяя с белой грудкой птичка. Тюй - тюй - тюй - засвистела она и побежала вниз головой. Поползень. Он потыкал кору клювом, повертелся и - порх - улизнул в лес.

Поплавок задергался, закачался, чуть занырнул и выскочил - это пытается сорвать наживку обманщица плотва. Но следующая попытка плотвы стянуть наживку оказалась последней. Весной ее поклевки более решительнее, чем летом, да и сорвать с крючка опарышей, куда труднее, чем кашу. Клев непрерывный и верный продолжался долго, и с непривычки уж заныла рука, а плотва все хватала и хватала наживку, не думая о завтрашнем дне.

Да и я, соскучившись по летней рыбалке, с упорством достойного другого применения, все ловил и ловил нескончаемую плотву. Правда, на мою радость, изредка, попадались курносые тяжелые красноперки, которые обычно не любят общество плотвы, но крупные экземпляры, привлеченные прикормкой, видимо, используют свое весовое преимущество. Майская нерестовая красноперка с алыми плавниками, с темно-золотистой чешуей и оранжевыми глазами, как и большой бронзовый лещ - вершина моего селигерского весеннего счастья.

Половить красавицу красноперку, как плотву, одну за другой мне почти никогда не удавалось, за исключением мелкой, которая не набрала красоту, не расцвела и не волновала. Правда, один раз, на расскатах, в дельте Волги, в конце июля, в замечательное время цветения лотоса, я от души половил спиннингом, на маленькую вращалку весомых красноперок, которых отпускал обратно в прозрачную воду Лотосного ильменя. Летом ее вкусовые качества не высоки: вялить ее, не потрошенную нельзя - она полна зелени, а выпотрошишь, теряет весь жир, в ухе горчит, в жареной много костей. А вот вяленая октябрьская красноперка, с тех же расскатов, - янтарная, вкусная, жирная и с пивом праздник!

Вода и лес потемнели, поднялся ветер, и затихли птицы - над заливом появилась небольшая черная туча. Крупные редкие капли защелкали по деревьям, по кустам, по моей спине. На воде запрыгали пузыри. Но скоро туча прошла, дождь затих, открылось голубое небо. Пронзенный солнечными лучами лес окутавшись теплым паром, стоит влажный, блестящий, в нем вновь запели птицы. Солнце разлилось по всему заливу. На его поверхности ставшей снова зеркальной, то тут, то там появились круги играющей рыбы.

Мой поплавок слегка попрыгал, вылез из воды и лег. Сердце замирает, так иногда клюет крупная плотва, но чаще - лещ. Подсекаю - он! Я чувствую сопротивление крупной рыбы и стараюсь перевести борьбу в средние слои воды, где меньше опасность зацепа, но не получается, - лещ становится боком и сразу его стронуть с места трудно. Утомленный порывом он слабеет, начинает ходить малыми кругами, - это видно по леске натянутой до предела и я поднимаю его наверх. Появляется его голова с вытянутым изогнутым хоботом, лещ ложится набок, и я осторожно довожу его до подсака.

У моего сына, Сергея, и наших с ним друзей тоже частенько плещется вываживаемая рыба. Все мы охвачены азартом первой весенней рыбалки по открытой воде, нам днем и пообщаться - то некогда - для этого будет дружеское застолье, уха и вечерний костер. Что может быть приятнее, чем с друзьями, беседуя у костра, на мысу полуострова, наблюдать, как алым пламенем на западе, усиленный отражением в воде полыхает закат, в синих сумерках над березками кружат майские жуки, тянут вальдшнепы. А из темного таинственного леса звучат неугомонные восторги певчих птиц.

Владимир Киселев

Оставить комментарий