23.09.2010 | Глашатаи ночи

У всякого сезонного времени суток своя примета, своя изюминка, без которой оно будет неполным, а то и вовсе неузнаваемым. Вот, к примеру, апрельский вечер. Чем он примечателен? Кто-то скажет, что горластым кваканьем озёрных лягушек и жаб, разгулявшихся в едва освободившемся от ледяного плена пруду. А кто-то добавит, что гомонящими гусиными караванами, летящими на гнездование в северную сторонку. А может быть, блеянием бекаса, загулявшего в небесах над болотной мочажинной, и, конечно же, вальдшнепиной тягой. А кто-то подметит, что воздух апрельского вечера пропитан медовым запахом цветущей вербы и влагой весенней ночи. Всё это верно! Но есть у апрельского вечера особенная примета. Когда день с закатными сумерками постепенно сходит, заслоняясь зорькой, и когда ночная мгла уже явно начинает одолевать день, тут на самом стыке дня и ночи из глубины леса начинают раздаваться таинственно пугающие звуки. «Гу-у-у-у-хухгу-у-угу». И так несколько раз. И где-то ещё дальше в глубине леса на эти звуки отвечает жутким, холодящим душу хохотом невидимое существо. Над лесом поднимается мрачно-холодный жёлтый лик луны, разгораются звёзды, воздух начинает прихватывать ночная прохлада. А эти таинственные звуки то прекращаются на несколько минут, то с новой силой растекаются в наступающей ночной мгле, словно зазывая ночь. Вот уже замерли певчие птицы, и лишь полуночник-бекас, будто бы пытаясь отпугнуть таинственных глашатых ночи, надрывается своей незамысловатой песнью в небесной вышине.
Эти устрашающие звуки наступающей апрельской ночи издают совы-неясыти. От этой ночной переклички сов мороз по коже. Бывало, стоишь где-нибудь на лесной лужайке поздним вечером в ожидании тяги вальдшнепов, и вдруг… ни с того ни с сего из лесу как раздастся совиная песня, так сразу не по себе станет. Тёмных ночей не страшишься – сколько их на охотничьем веку было, а вот к совиной перекличке апрельским темнозорьем привыкнуть не можешь.
Ночную песню неясытей можно услышать лишь в весеннюю пору. В апреле у неясытей ночная перекличка в самом разгаре. А вот «распевка» происходит тогда, когда весна лишь только начинает заигрывать с природой, но уже хорошо давая понять, что её время на подходе. Вторая половина марта-протальника - самая пора начала песен неясытей. Вот тогда–то выйдя из дому во двор, на леденящем душу морозце и можно услышать устрашающее гуканье неясытей.
А вот когда в лесу займётся первая листва на берёзах, и зелёным ковром ляжет молодая травица, прекращают свои песни неясыти. И лишь в августе – сентябре, когда подрастут птенцы сов и выпорхнут из гнезда разлетевшись по округе начнут пробовать голос, лес вновь наполнится разноголосицей неясытей, но это будет уже другая песня, не та, что в апрельском лесу.
Совы – ночные птицы. Что мы знаем о них? Знаем, что пучеглазы, что легки и виртуозны в полёте – мелькнёт неожиданно совиная тень на фоне ночного неба и нет её. Не любят совы на глаза попадаться. Днём в лесных чащах отсиживаются, а ночью их и вовсе не разглядишь.
Совы ночь на расстоянии чуют. Закрой им глаза - всё одно не пропустят. Рассказали мне однажды такую историю. Подобрали в лесу выпавшего из гнезда совёнка. Рослый. А летать всё одно не умеет. Принесли домой. Не знали, что с ним делать. Пока в доме никого не было, решили посадить совёнка в фанерный посылочный ящик. Так и сделали. А ящик под кровать поставили. Постепенно день угасал. За окошком густые сумерки навалились. Все в доме собрались. Чаёвничают. И в какое-то мгновение домашнюю тишину нарушил дикий совиный крик, от которого все домашние пришли в ужас. Это совёнок ночь почуял. Когда всё раскрылось, то было единогласно решено совёнка выпустить – всю ночь спать не даст, да и не гоже ему в посылочном ящике сидеть. Курьёзный случай! Но как «аккуратно» демонстрирует он нам тягу сов к ночи.
Ночь и тишина - родные сёстры. И как – то не вяжутся между собой мысли о том, что ночью может быть шумно. Ночью каждый шорох на счету. Вот и приспособила природа сов эту самую тишину на крыле «нести». Кто видел совиный полёт, тот его надолго запомнит. Ни звука, ни шума крыла не услышишь. А ведь сова не только птица чистых просторов – полей и лугов, а в первую очередь - леса. Не единожды удивлялся я проворному полёту сов в лесной чаще. Ни одну веточку не заденет. По бесшумности и мягкости полёта совы большие мастера. Едва схватишь взглядом совиный силуэт, а от него уже и след простыл. Была и нет уже.
Частенько пытались мы в детстве отыскать совиное гнездо. Да всё долго не удавалось. Лишь однажды удача улыбнулась. Нашли-таки совиное гнездо в старом гнезде ястреба-тетеревятника. Птицы давно его бросили, а вот совы неясыти присмотрели и обжили. Огромным комом чернело гнездо в берёзовой развилке. А берёза та стояла на берегу лесной речки. Покрутимся белым днем вокруг березы, тараща, глаза на огромное гнездо, да вот только сов так и не увидим. Умело таились. Как только наступала ночь, так из гнезда доносились совиные стоны. А как птенцы подросли, то вообще с наступлением ночи гнездо превращалось в «шумную компанию». Подлетит сова с кормом, а в гнезде между совятами первенство – пищат, одолевая друг друга в борьбе за добычу. Да разве увидишь их в кромешной темноте. Нет конечно, как ни старайся! А днем опять тишина. Ни одна веточка в гнезде не шелохнется. Долго тогда совам то гнездо домом служило – каждое лето гнездились там, покуда та берёза под напором сильного ветра не рухнула, обязав сов новое место гнездования подыскивать. Хорошо, что тогда к этому времени гнездо было уже пустым – птенцы, встав на крыло, благополучно улетели.
Что ни говори, непростая птица сова. Особенная. И связь её с ночью тесная. Ночь для человека всегда была временем-загадкой. Для людей ночь - время сна, а вот для сов - время активного бодрствования. С этой ночной жизнью и связана тайна совиного бытия. А тайна всегда заповедна.

Литературный конкурс журнала "Охотничий двор"
Автор: Трушин Олег,
г. Шатура