24.09.2010 | По следам "синего"

Описанные здесь события происходили в Китае в начале двадцатого века с двумя охотниками из США. Оба были первоклассными стрелками, оба смелыми, отчаянными людьми. Одного из них звали Гэри Колдуэлл, и, как ни странно, в Китае он проповедовал слово Божие.

Вторым, записавшим эту историю, был знаменитый ученый, путешественник и, как считают некоторые, американский разведчик Рой Эндрюс, человек, организовавший первую масштабную палеонтологическую экспедицию в пустыню Гоби. (Об этой незаурядной личности можно прочитать в прошлом номере нашего журнала в статье «Индиана Джонс и кости драконов».) В то время в Южном Китае, все чаще стали появляться слухи о тигре-оборотне, целенаправленно охотившемся на людей. Тигры-людоеды не были такой уж редкостью в тех краях, скорее они были бедой. Их боялись, ненавидели и им поклонялись одновременно. Но существовало одно обстоятельство, которое резко отличало этого убийцу от всех остальных, — тигр был… необыкновенного серо-голубого цвета, и людей он убивал с поразительным упорством и постоянством. Впоследствии из-за этой окраски охотники прозвали его «Синей Бородой», крестьяне же называли «Черным дьяволом». Добыть его пытались многие, но никому не удавалась это сделать. Понятно, что пройти мимо такого зверя наши охотники не могли, и они отправились по его следам.

В Южном Китае бытуют странные поверья, связанные с оборотнями. Эти человекозвери бродят от предгорий до побережья и заманивают жителей в глухие дебри. Мне тоже довелось услышать легенду об оборотне — странном тигре синего цвета. Причем эта легенда потихоньку превращалась в устойчивые слухи, у которых оказалось определенное число сторонников как в Америке, так и здесь, в Китае. Поиски загадочного тигра привели меня и моего товарища Гэри Колдуэлла в провинцию Фуцзянь в Южном Китае. По рассказам крестьян, здесь свирепствовал «синий дьявол», убивший за последние два года шестнадцать человек. Тем не менее я ни за что не поверю в существование «синего» тигра, до тех пор пока не увижу его сам, — такие мысли крутились у меня в голове, когда вместе с моим товарищем мы отдыхали в палатке, стоящей во фруктовом саду недалеко от деревни. Мои мысли были прерваны пронзительным воплем, затем послышалось глухое рычанье, и отчаянный крик ребенка еще раз потряс ночь. Я вскочил:
— Гэри, что случилось?!
— Наверное, тигр. Бежим! — Гэри был уже на ногах, торопливо вставляя патроны в обойму винтовки.
Мы помчались к дому, расположенному примерно в ста ярдах. На внутреннем дворике гудела толпа китайцев. На полу, раскачиваясь взад-вперед, сидела женщина. В ее кулаке была зажата прядь волос.
— Ай-ай-ай, – рыдала она, – мой ребенок! Тигр… он утащил моего ребенка! Убей его, господин, убей черного тигра!
Гэри быстро опросил дрожащих от страха людей.
— Принесите фонари! – крикнул он. – И следуйте за мной!
Люди высыпали из ворот; нас сопровождало человек десять-двенадцать. По дороге Гэри рассказал мне, что случилось. Семья ужинала, когда выскочил тигр и схватил игравшего мальчика. На какое-то мгновение хищник замешкался и затем вместе с ребенком перепрыгнул через забор… Судя по всему зверь уходил в глубокое ущелье, где у него была лежка. Причем Гэри был уверен, что это именно тот самый «синий дьявол», о котором мы столько слышали до этого.
Около мили мы шли по узкой тропинке вдоль рисового поля. Там, где справа и слева, как стена, поднималась меч-трава, виднелся лаз; на колючем кустарнике висел окровавленный клок одежды, а на расстоянии нескольких футов лежал крохотный детский башмачок. При виде этого у меня перехватило дыхание.
Колдуэлл остановился.
— Дальше идти нет смысла. Несчастному ребенку мы уже не поможем. Поиски продолжим завтра.
Мы молча повернули к деревне. Рыдания семьи, потерявшей мальчика, продолжались всю ночь. Наша палатка стояла в саду, и теперь за каждым деревом нам мерещился тигр, казалось, он подползает к нам. Я не мог спать и до самого утра курил трубку, наблюдая за Гэри, который устроился у открытого полога палатки и казался расслабленным. На коленях он держал винтовку «Сэвэдж» 22-го калибра Hi-Power.
Высокий, спортивный, улыбчивый, Колдуэлл был очень интересной личностью. Впервые об этом человеке я услышал от капитана морской пехоты Соединенных Штатов Томаса Холкомба в Музее естественной истории, в Нью-Йорке в 1916 году. Я собирался в экспедицию в Китай, чтобы по заданию Музея обследовать горы тибетской границы и южную провинцию Юньнань.
— Это поразительная личность, — рассказывал о нем капитан. — Проповедник, пользующийся успехом, прекрасный любитель-натуралист и превосходный стрелок из боевой винтовки. Лучше я не встречал. Он лупит тигров из винтовки «Сэвэдж» калибра 303. К нему стоит обратиться, если поедете в Китай.
Я написал Колдуэллу, который тогда жил в соседней провинции Фуцзянь. Ответное письмо свидетельствовало об увлекающейся натуре его автора; тогда-то я впервые узнал от Гэри о поразительном предании. Он писал: «В этой местности обитает удивительный тигр – не рыжий, как обычно, а серо-голубой! Вероятно, это новый вид. Почему бы Вам не задержаться по пути в Юньнань и не попытаться добыть этого зверя?» Письма летели одно за другим, неизменно и обстоятельно описывая проделки «синего» тигра. Но несмотря на утверждения Колдуэлла, я не верил в так называемый «новый вид» — скорее всего, это морфы меланизма у рыжего тигра. Синий или черный тигр не были отмечены зоологической братией, но словам Колдуэлла можно было верить. Теперь с этим человеком мне предстояло идти на неуловимого «синего» тигра и разобраться в этих слухах, а в случае удачи доставить тигра в музей живым.
Итак, я отправился в Китай, надеясь посетить и самого Гэри Колдуэлла. Путешествуя по китайскому побережью, я не раз слышал о подвигах Колдуэлла — истребителя тигров-людоедов, опустошавших китайские селения. Многие обращались к нему за помощью, и слава охотника быстро распространялась. Колдуэлл имел репутацию человека отважного, правдивого и искреннего.
И сейчас, лежа в палатке и слушая, что говорит Гэри, я предавался этим воспоминаниям.
— Гэри, – спросил я, – а как ты добыл своего первого тигра?
— Это произошло в ущелье – как раз в том, куда мы отправимся завтра. Я добыл зверя картечью, но, поверь, теперь я бы ни за что не решился на это! Как-то матерая тигрица сожрала мальчонку. Старейшины просили меня избавить их от убийцы, но заряжающий с моими боеприпасами и винтовкой не пришел, и я, по глупости, отправился на тигра с гладкостволкой. Причем я никогда не видел тигра в естественной обстановке и не представлял, как сложно его добыть. Все в порядке, думал я, главное, что у меня есть дробовое ружье, а стрелять я буду с близкой дистанции!

Я вбил кол и привязал козу, взятую в качестве приманки. Сам устроился у склона в кустах. Вскоре действительно появилась тигрица. До нее было примерно сто ярдов, но хищница, вероятно, почувствовала подвох, увидев козу в таком безлюдном месте. Более часа она, словно огромная полосатая кошка, вкрадчиво, припадая к земле, то подползала, словно готовясь прыгнуть, то опять отступала. Тигрица казалась огромной, и я сожалел, что не остался дома. Напряжение росло, ситуация грозила выйти из-под контроля. Волнение действовало на мои нервы так, что я едва удерживал себя от отчаянного вопля. Наконец тигрица спустилась и описала круг по узенькой тропке. Хищница пересекла небольшое открытое пространство, но что-то ей не понравилось вновь. И она принялась ползти, как змея скользя без усилий; ее бакенбарды и горло касались земли, и я видел еле заметную дрожь в ее теле. Тигрица быстро доползла до зарослей и в три прыжка оказалась у козы. Теперь нас разделяли каких-то двенадцать футов! Тигрица зарычала и остановилась. Ее рыжая морда с черными полосами и пятнами казалась огромным стогом сена, а глаза ярко сияли. Я всадил в нее оба ствола и был уверен, что на такой дистанции уложу ее насмерть, но, к моему изумлению, она лишь отпрянула. На морде выступила кровь, хищница затрясла головой и после этого медленно побрела прочь. Я был в ужасе: у меня не осталось ничего, даже картечи – только дробь! И выждав, я возвратился в деревню. Там меня ждал заряжающий с моей винтовкой, но уже было довольно поздно, чтобы искать тигра в сумерках. Через день с толпой местных жителей мы проследовали по окровавленным следам и нашли тигрицу бездыханной. Вся ее морда и шея были густо нашпигованы картечью, но большая часть туши и уязвимые кости не поражены. Видимо, она издохла, истекая кровью.
Когда китайцы доставили тигрицу в село, мать съеденного мальчика принялась бить ее палкой, выкрикивая проклятия, а остальные мочили в крови лоскутки ткани и надевали их на шеи, чтобы предотвратить болезни и порчу. Шкуру я оставил себе, а тушу передал сельским старейшинам, которые выручили за нее для села четыреста долларов.
– А сколько раз ты видел «синего» тигра? — спросил я.
— Раза два. В первый он оказался не более чем в двадцати ярдов от меня, но у меня была гладкостволка. Тигр лежал, растянувшись, справа у тропы, на солнце, как огромная серо-голубая кошка. Пока я его разглядывал, зверь не спеша встал, потянулся и исчез в кустарниках. Я рассмотрел его очень хорошо, приняв сначала за камень. Тигр был красив. Серо-голубой цвет на спине переходил в светло-синий на боках и брюхе. Полосы были черными и резко очерченными. Второй раз встретился с ним через год. Я разглядел его сквозь прицел винтовки, но стрелять не смел. Привязал козу на открытом поле возле загона для скота и видел, как «синий» тигр крадется по противоположному склону ущелья. Изготовился выстрелить, как вдруг понял, что тигр скрадывает... двух мальчишек! Они спали под старой дамбой, ниже тигра. Подумал, что если раню зверя, он убьет ребят. Я не стал медлить и вскочил, заорав что было сил. Тигр повернулся, пристально поглядел на меня, зарычал и не спеша исчез в траве.
— Как бы мне хотелось доставить его в зоопарк! — заметил я. — Он бы произвел фурор. Надеюсь, завтра мы его добудем.
— Думаю, ждать долго не придется. Такой крохотный малыш – неважная добыча для тигра. Надеюсь, что вечером он будет искать что-нибудь посущественней.
На следующий день мы проспали до полудня и к вечеру вышли на дорогу к рисовым полям, таща двух отчаянно сопротивлявшихся коз – самку и ее козленка. У входа в ущелье Колдуэлл остановился.
— Это место, где обитает «синий» тигр, и я бьюсь о заклад, что он сейчас в логове. Мы привяжем коз у открытой полянки и спрячемся за кустами.
Это было нехорошее место: горы обрывались пропастью, все было перевито колючками, лианами и меч-травой. Три-четыре глубоких тоннеля, изгибавшиеся как змеи, уходили в логовище людоеда.
— Тропа тигра, — заметил Колдуэлл. — Однажды я выбрал правую тропу и прополз по ней почти двадцать футов. Нашел нечто вроде лежки с костями разных животных и уйму чешуй панголинов; тигры их очень любят. Разветвляющиеся лазы уходили в трех направлениях. Тут-то я понял, что попал в дурацкое положение, и поспешил вернуться.
Мы подползли к кустарникам, наполовину заросшим меч-травой. На расстоянии пятнадцати футов от нас блеяли козы; наверное, эти звуки доходили и до тигра. Из отверстия тоннеля несло сладковатым смрадным запахом мертвечины. Он вызывал тошноту. Гэри от омерзения сморщил нос. От полуденного зноя одежда липла к телу, но деваться было некуда. Мы ждали более трех часов, и я видел, как тени медленно ползут по ущелью.
На моих часах было полшестого; это значит, что еще один час напряженного ожидания, и на предгорья опустится ночь.
Я попытался было изменить положение тела из-за судороги в ноге, как вдруг послышался отдаленный грохот. Видно, скатился камень; в страхе, неистово дергая веревку, заблеяла коза. Гэри тронул меня за плечо. «Тигр приближается», – шепнул он.
Я оперся на одно колено, чувствуя тяжесть винтовки. Капля пота сползла на нос, задержалась и скатилась в угол рта. Еще одна, со лба, капнула на левый глаз, и я от напряжения мигнул. Колдуэлл сидел как каменный Будда; ложа его крохотного карабина прильнула к щеке. Прошли невыносимо долгие десять минут; казалось, что прошло десять часов. «Господи, — думал я, – почему же он не подходит к приманке?» И тут все стало ясно. У противоположной сопки словно разверзлась преисподняя: послышались пронзительные вопли, удары тазов, кастрюль и сковородок; камни полетели по склону… На гребне появилась небольшая артель дровосеков. «Синий» тигр развернулся и ушел в логово. Я вскочил и дал волю своим чувствам. В конце моей эмоциональной речи Гэри опустил глаза и произнес подтверждающее «аминь!»
 

Мы направились к лазу и у входа заметили громадные отпечатки хищника. Было видно, как он примеривался, готовясь ринуться вперед. Еще немного, и он был бы добыт!
Теперь нам оставалось лишь ждать. В конце дня к нашей стоянке подошла группа запыхавшихся китайцев. В их деревне тигр схватил собаку. Перебросив ее через плечо, зверь убежал в предгорья. За ним гнались все кто мог, пронзительно кричали, били в тазы, и на старой дамбе тигр бросил собаку — люди нашли ее труп.
Колдуэлла словно током ударило.
— Вот теперь-то, Рой, мы поймаем хищника в клетку. Если тигр бросил добычу, он непременно ночью же вернется к ней. Устроим западню и заполучим его к утру.
Возбужденные жители хотели провести нас к собаке, но Колдуэлл выбрал только двух, а остальным приказал сделать клетку из прочных бамбуковых стволов.
— Мы поймаем тигра нынче же вечером. Клянусь вам! — сказал Колдуэлл и показал нечто похожее на капкан. Я нажал на дуги пружины, открыв их до предела, и насторожил ловушку. Затем Ван, староста деревни, коснулся «тарелки», пользуясь крепкой палкой, и дуги захлопнулись. Трое пытались их открыть, но они держали намертво.
— Это прекрасная западня. В Китае такой не сыскать. Она поймает и тигра, и другого зверя, – заявил староста и, помолчав, добавил: — но вряд ли зверь попадет в нее. Сомневаюсь, что он вообще к ней приблизится.
Мы нашли убитую собаку возле дерева на узкой террасе. Череп собаки был раздроблен; вероятно, первый удар пришелся на голову. Следы зубов виднелись на всем теле.
— Лучшего и не может быть, – удовлетворенно сказал Гэри. Мы прикопали капкан в земле, а на дереве подвесили собаку, обвязав прочной проволокой.
Ночь провели в деревне, а с первыми лучами солнца отправились к западне. Нас сопровождало по крайней мере человек пятьдесят: мужчины, женщины, дети – все хотели увидеть пойманного зверя. Они тащили клетку, такую прочную, что в нее можно было загнать даже гориллу. За сто ярдов мы с Гэри остановили толпу и стали подкрадываться к террасе в одиночку, винтовки держа наготове. Нас удивила тишина. Как бы тигр не застал нас врасплох!
Мы подходили все ближе и наконец увидели ловушку. Тигра не оказалось, а собака исчезла! Мы раскрыли рты от изумления.
— Не может быть! — не верил Гэри своим глазам. Но все оказалось просто. «Синий» тигр сошел с холма, как мы и предполагали, «отпечатался» правой лапой и этой же лапой сдернул собаку с дерева. Затем он, во рву, близ террасы, с удовольствием пообедал. Отпечатки когтей находились всего в одном дюйме от ловушки-«тарелочки». Один дюйм — и мы бы добыли его!
Вокруг толпились крестьяне, деловито осматривая место происшествия. Посовещавшись, они вынесли свой «вердикт»: «Боги разгневались. Сейчас они насылают черного зверя, чтобы он постоянно тревожил жителей нашей деревни. Это не настоящий тигр. Никто не поймает в западню и не прикончит Злого Духа».
Мы с Гэри вернулись в лагерь. Для местных жителей мы превратились в людей, потерявших свое «лицо» (проще говоря, престиж), а хуже этого в этих краях и придумать нельзя. А я-то размечтался: «синий» тигр поступит в зоопарк Нью-Йорка! И, как назло, именно в это время в деревню примчался гонец с телеграммой из Музея. «Что слышно о «синем» тигре? — спрашивалось в ней. — Есть ли шансы на успех?»
Но не прошло и трех дней, как о тигре заговорили вновь. На этот раз были человеческие жертвы. Произошло это за семь миль. Ночью десять-двенадцать угольщиков выжигали участки, предназначенные для террасирования риса. Сделав гигантский прыжок, хищник напал на группу людей, нанося страшные удары своими могучими лапами. Изувеченные тела лежали на земле. У одного был раздавлен череп, у другого тело разодрано наполовину, третий, со сломанной шеей, отлетел на десять футов к нижней дамбе. Но зверь даже и не пытался собрать добычу. Возможно, ему помешали, а возможно, убийство было совершено в отместку, из-за его злобного нрава.
В три часа ночи, узнав страшную новость, Колдуэлл и я почти бегом поспешили за семь миль на место трагедии. Гэри был уверен, что до полудня тигр обязательно вернется.
 

Устроившись за кустарниками в скрадке, мы изнемогали от жары. Невдалеке виднелась терраса, где лежали погибшие. Господи, до чего же было жарко! Термометр показывал сорок градусов в тени. Я чувствовал себя отвратительно. Перед глазами плыли черные круги, и рвота скручивала меня мучительными спазмами… Едва наступила ночь, как на фоне бамбуковых зарослей перед нами проплыл силуэт тигра, но прежде чем кто-либо из нас открыл огонь, хищник исчез, как черный призрак. «Неуловимый, — мелькнула мысль, — неспроста ему дали это прозвище!» Шанс снова был упущен.
Из-за переутомления и дневной жары у меня случился тепловой удар. Было отвратительно, изнемогая от лихорадки и головной боли, я отлеживался под деревом у лагеря. Через несколько дней, как только силы вернулись ко мне, я поспешил уехать в Гонконг, чтобы организовать запланированную экспедицию вдоль тибетской границы. Колдуэлл оставался в провинции Фуцзянь еще десять суток. Вот что он написал мне впоследствии: «Через несколько дней после твоего отъезда, «синий» тигр ворвался в загон для скота, убил годовалую телку и прыгнул через изгородь, держа в пасти добычу. Все происходило на глазах у хозяина и его жены. Я измерил забор – он был высотою двенадцать футов! Останки полусъеденной телки отыскали примерно за две мили. Несколько следов шли по небольшой, но открытой прогалине. Мне и моему помощнику китайцу Дэ Дэ ничего другого не оставалось, как устроиться в скрадке у этих тропок. Что-то мне не нравилось в этом месте, но другого ваиранта не было. Мы ждали примерно час, и, когда засияло яркое солнце, услышали низкие громовые раскаты. Мы оба поглядели на небо – ни облачка. Тем не менее гром повторился, и тут мы услышали рычание. «Синий» тигр подползал в траве за нами! Я чувствовал, что он где-то рядом. Еще мгновенье, и он сделает прыжок. Я знал, что тигры пугаются человеческого голоса, и это был наш единственный шанс. Я медленно, очень медленно повернулся – и тигр зарычал опять. И тут я пронзительно заорал и прыгнул в его сторону, но лиана оплела мою ногу и я упал навзничь с распростертыми объятиями. Ты едва ли поверишь мне, Рой, но это чистая правда: моя левая рука шлепнула тигра по носу! Зверь мгновенно отпрянул и одним прыжком исчез в траве.
Ничего подобного в жизни со мной не случалось. Мы с Дэ Дэ с трудом пришли в себя и, отдышавшись, медленно побрели в деревню».
Это была последняя попытка Колдуэлла добыть «синего» тигра. Позже он работал на миссионерской станции в городе Яньчен, на берегах реки Минь. Изредка Гэри наезжал в Фуцзянь и даже добыл нескольких тигров, но о «синем дьяволе» слышать ему больше не приходилось.
Но не так давно Колдуэлл вернулся в эту провинцию, и я получил от него новое сообщение: огромный «синий» тигр опять терроризирует крестьян в предгорьях Южного Китая.

Рой ЭНДРЮС
Художник Александр ДЕГТЕВ
Перевод с английского Александра ЧЕГОДАЕВА

Тигр, о котором шла речь в этом рассказе, относится к южно-китайскому подвиду. На сегодняшний день не существует однозначного мнения о численности этих тигров. Одни ученые считают, что в природе их больше не существует, другие утверждают, что около двадцати особей все еще живут в джунглях Юго-Восточного Китая. По массе и размерам южно-китайские тигры значительно уступают амурским. Вес самцов составляет от 120 до 170 кг. Как и все тигры, южно-китайский подвид обладает обычной для этих кошек окраской. Однако в природе очень редко встречаются тигры-альбиносы – животные белой окраски (сейчас белые тигры очень популярны в зоопарках и частных коллекциях). Также существуют упоминания о тиграх-меланистах — черного цвета.
Что касается описанного в рассказе серо-голубоого тигра, то можно считать это уникальным явлением. Похожего зверя наблюдали в пятидесятых годах в горах Кореи. И сравнительно недавно, в 2007 году, в одной газете был опубликован снимок серо-голубого тигра, сделанный в национальном парке в штате Орисса в Индии.

Журнал "Охотничий двор" № 9 (сентябрь) 2010 г.

Оставить комментарий