Несколько карельских поселков могут оказаться отрезанными от цивилизации. Единственная связь с внешним миром для жителей – железная дорога, но с 28 мая убыточное направление закрывают. 500 человек попадут в транспортную блокаду.
Практически у самой границы Карелии с Финляндией расположились три поселка – Тумба, Мотко и Лендеры. В 1956 году тут образовался Леспромхоз, открыли несколько пограничных застав. Правительство республики стало активно зазывать народ «развивать лесную промышленность». Так называемые «путевки» распределили по леспромхозам Сибири, Белоруссии, Латвии и другим городам и странам. Обещали просторные дома, достойную оплату, поддержку в сельском хозяйстве и жизнь в экологически чистом крае. Обрадованный рисующимися перспективами народ поехал в Карелию.
И поначалу все действительно было так, как обещали власти. Поселения разрастались с каждым днем, молодые люди с крепким здоровьем приезжали сюда, создавали семьи и осваивали лесные просторы. Сегодня никто не может точно сказать, в какой именно момент все рухнуло. В 1991 году все леспромхозы перешли из государственных рук в частные. Предприниматели стали продавать срубленный лес финнам, не заботясь о восстановлении делянок. А потом и вовсе пришли к выводу, что содержать лесопункты больше не в силах.
Рабочих мест в поселках становилось все меньше. Те, кто мог, бросали свои дома и уезжали в Петрозаводск или Петербург, но большинство людей после дефолта 1998 года остались у разбитого корыта. Вчерашние вальщики, сучкорубы, водители лесовозов, а ныне безработные потихоньку спивались. В Тумбе и Мотке давно уже нет водопровода, отопления, яслей, детского сада, школы, пункта милиции, больницы, аптеки, администрации, клуба... Проще перечислить то, что есть: несколько десятков полуразвалившихся домов, которые местные жители латают, как могут.
С конца апреля половина домов стоит без света – в одном из болот сгнил столб, падая, он порвал электропровода. Вряд ли кто-то за пределами Мотки даже знает о случившемся. Помощи ждать неоткуда. В темное время суток в поселок из лесов выходя волки и лисы, таскают собак. 24 часа в сутки жители Мотки, Лендер и Тумбы беспробудно пьют самогон, который сами же и гонят. Едят голубей, рыбу, которой в местных озерах предостаточно, грибы и ягоды. Те, у кого есть ружья, ходят на охоту.
В Лендерах, где осталась последняя пограничная застава, хотя бы есть магазины. Но вот уже несколько недель этот поселок тоже погружен во тьму – денег на освещение улиц у местной администрации попросту нет. Мобильная связь не работает, за исключением финского оператора, проку от которого мало, ведь оплатить такую связь в приграничных селах невозможно.
Единственная ниточка с внешним миром у жителей этих поселков - железная дорога или, как ее тут называют, «железка». Раз в два дня по ж/д путям 13-ый вагон поезда «Петрозаводск - Костомукша» возит людей туда - обратно. Пусть пассажиров немного, но они привозят местному населению самое необходимое: лекарства, предметы быта, еду. Как правило, в железнодорожных кассах билеты никто не приобретает, дают «на лапу» проводникам по 150-200 рублей. В итоге, в Дирекции поездов дальнего следования РЖД решили, что данное направление приносит только убытки, и заявили, что с 28 мая поезда больше ходить не будут.
Жители написали письмо президенту России Дмитрию Медведеву и премьер-министру Владимиру Путину. Скинулись деньгами и отправили «делегата» в общественную приемную Путина в Петрозаводске, но, прождав трое суток, тот так и не смог попасть на прием.
Первый заместитель министра экономического развития республики Карелии Лев Шустов в беседе с корреспондентом «БалтИнфо» пояснил, что местные власти фактически бессильны.
«В РЖД считают, что это направление убыточное. Им пользуется слишком мало людей. Но дело в том, что альтернативы у нас никакой нет – автомобильные дороги в ужасном состоянии, по ним даже летом не проедет ничего, кроме танка. Там одни болота. Оформить пригородные перевозки и содержать их за счет республиканских средств мы не можем. Вот и получается, что поселки окажутся буквально отрезанными от мира. Мы категорически против таких мер, но решить проблему, к сожалению, никак не можем», - добавил Шустов.
Жители республики, брошенные на произвол судьбы, на самом деле давно уже научились обходиться без помощи властей. Все проблемы они решают «народным судом». Перестали возить дрова? Люди вооружились гвоздодерами и стали разбирать на растопку пустующие дома. Если кого подозревают в краже самогонного аппарата, так пойдут и подожгут гараж с давно не работающим автомобилем. А если надо – подожгут и дом.
Сестры Кондратьевы из Мотки на протяжении недели смотрели, как их брат Василий лежит на матраце в пустом доме без движения. После очередной попойки его парализовало, и мужчина фактически превратился в «овощ». Чтобы «освободить родственника от мучений», сестры подожгли дом, предварительно вытащив из-под тела матрац – пригодится еще. Полпоселка стояло и смотрело, как полыхает деревянная постройка. На следующий день заботливо принесли на пепелище букет искусственных цветов, взятый с местного кладбища. Но никто поджигателей в поселке не осуждает.
У Таисии Голубевой дочь Людмила больна эпилепсией. Но лекарств эта семья себе позволить не может. И не только потому, что денег нет, а потому, что купить их негде. Сын Голубевой напивается каждый вечер и поколачивает мать и сестру, а потом идет в поселок бить окна. В каждом втором доме форточки залеплены полиэтиленовой пленкой - новых рам со стеклами нет.
Пенсионерка Мария Шашкова последние несколько лет живет одна в большом 16-квартирном деревянном доме. В соседних квартирах гуляет ветер, в нескольких местах пробита крыша, балки сгнили и вот-вот рухнут под тяжестью дома. Помочь Шашковой переехать никто не может, потому что ее единственного помощника – 20-летнего внука Владимира – в 2008 году избили и бросили на железнодорожные пути. Виновных в убийстве никто не ищет - бабушка даже не написала заявления в милицию. Да и нет в поселке милиции…
Население Мотки, Тумбы и Лендер нигде не работает, но пособие по безработице никто не получает. Дело в том, что для статуса официально безработного, им необходимо два раза в месяц ездить в Петрозаводск «отмечаться» (в самих поселках ни администрации, ни комитета по труду и занятости нет). На дорогу каждый раз будет уходить 1 тыс. 600 рублей, а пособие составляет 1 тыс. 200 рублей. Вот такая простая арифметика.
Старики Мотки, Тумбы и Лендер понимают, что деваться им некуда. Многие еле ходят, они уже не смогут пройти 10 км по болотам и лесам до пока еще действующей железнодорожной станции. Но они нуждаются в помощи извне.
Мрачно шутят, что, если «железку» закроют, то останется только одно – попроситься в состав Финляндии. Где и дороги хорошие, и колодец зимой не нужно долбить колом, чтобы добыть ведро воды.
.gif){kind=small}
.gif){kind=small}
.gif){kind=small}
И поначалу все действительно было так, как обещали власти. Поселения разрастались с каждым днем, молодые люди с крепким здоровьем приезжали сюда, создавали семьи и осваивали лесные просторы. Сегодня никто не может точно сказать, в какой именно момент все рухнуло. В 1991 году все леспромхозы перешли из государственных рук в частные. Предприниматели стали продавать срубленный лес финнам, не заботясь о восстановлении делянок. А потом и вовсе пришли к выводу, что содержать лесопункты больше не в силах.
