22.08.2011 | Рыбалка 1937 года
|
Хотите, отправимся на рыбалку к ледовитым берегам? В год этак 1937? Тогда откроем «Объяснительную записку к карте рыбного промысла реки Енисей» ученых–ихтиологов Арктического научно–исследовательского института... Уже тогда ученые не только планировали промысловую рыбалку, но и думали о воспроизводстве исчезающих видов рыбы. Сейчас же рыбацкое ремесло на Карском море скончалось тихо и, сдается, окончательно.
|
Как на удивление часто современно и назидательно прошлое! Я о необыкновенной актуальности мыслей, взглядов минувшего, предвосхитивших современность. Ощущение этих «видений» не покидает тебя всякий раз при знакомстве с интеллектуальной собственностью прошедшего.
НИОКРы ГМОИЦ, статьи в «Бюллетенях БТИ», хранимые НТБ ЗФ, сборники трудов ученых педагогов НИИ, тематические отчеты таймырских геологов (простите, кого обошел заслуженно добрым словом): все это — о «потенциалах» и «феноменах» (про последнее и книга не одна издана) зодчих норильского недавнего прошлого говорилось и скажется еще. То же и с отчетами подвижников полярной сельской науки, в коих «феноменальности» ничуть не меньше.
Выгодное же отличие этой науки состоит в «открывании горизонтов», необъятностей Таймыра, где вольно пасутся многотысячные оленьи стада, высиживают потомство редкостные розовые чайки, аргишат немногословные обитатели Бырранги, долганы. Повезет, выкуришь сигаретку и отведаешь восхитительного чая у костра промысловиков иль геологов и услышишь о тундре–радуге такие были–небыли, что пленишься землей этой навсегда! И все это вослед неумолимо уходящему, ушедшему...
А хотите, отправимся на рыбалку к ледовитым берегам? В год этак 1937? Хотите?.. Тогда запасемся необходимыми «снастями»–знаниями из «Объяснительной записки к карте рыбного промысла реки Енисей» ученых–ихтиологов Арктического научно–исследовательского института (АНИИ, Ленинград) Логашева И. В., Белых Ф. И., Венерова Г. А. и Дмитриева В. И. — и айда!
У нас есть уникальная возможность проплыть (флотские говорят «пройти») по волнам памяти по Енисейскому заливу или Пясинским лиманам в Карское море в год, когда рыбалка в этих местах будет запрещена по причинам, авторами записок не объясненным. Но рискнем предположить, что было их несколько, по крайней мере три из них нам более или менее известны. Первая — потребность запереть покрепче северные морские предвоенные границы. Вторая — безусловный интерес к «подножным кормам» биоресурсов Таймыра нарождающегося комбината (что, собственно, в 1930–1950–х годах подтвердилось множеством тонн рыбы, бригад и рыболовецких точек в названных краях). И третья — возникающие уже тогда проблемы восполнения отдельных видов рыб.
«Рыбачить» мы, повторю, будем по промысловой карте «Объяснительной записки», условно очертившей пространство от Игарки до енисейских низовий и Карского моря, включая реки и озера «Норило–Пясинской системы» (термин позаимствован из трудов географо–экономических исследований «Норильскпроекта»).
«Первыми промыслово–разведывательными партиями Енгубсоюза (1921 г.), Трифонова (1930/31 гг., устье), Розинского (1931 г., Агапа) и научно–исследовательскими экспедициями Остроумова (29/30 гг.) и Пирожкова (32 г.) был установлен высокоценный состав промысловых рыб р. Пясины и выяснена высокая, по сравнению с Енисеем, уловистость орудий лова. Суммарно, за последние три года (1935/37 гг.), в р. Пясине было добыто немногим более 10 000 центнеров товарной рыбы. По породам эту цифру в основном составили сиговые и лососевые рыбы...».
Приглашая к изобильному северному водному празднику, хотел бы рассказать читателю–рыболову, что заветные те места ныне обезлюдели, стационарно–прочного ничего не осталось (разумеется, не беря в расчет былого). Конечно, «летучие промыслы» расплодившихся ООО–артелей, которым по ватерлинию ихтиологические проблемы и будущность водоемов Таймыра, есть, но все это не является частью отраслевой системы, существовавшей еще недавно. Что до промысла в енисейских низовьях, прозываемых Горлом, то оно крепко перехвачено безнадегой по имени «рентабельность». Получается, ремесло исконное на Карском море скончалось тихо и, сдается, окончательно. Диксонские же рыбаки самопально, в одиночку, ходят на страх заберегами, промышляя омуля или северную селедку на прокорм. Такие дела...
Рассказывают, что в недальнем прошлом при разгрузке угля шаловливый крановой опускал в воду грейфер и вытаскивал полный рыбы! Я — верю. Отменно богатые воды. Спросите норвежцев, торгующих нам нашей же рыбой, — они в курсе. Да и куда б ей деться, уловистости, в студеном прибрежье?!
А «из объектов промысла, заходящих в р. Пясину из Карского моря, нужно остановиться на муксуне, нельме и сельди». Что ж, остановимся. «В устье р. Пясины (мыс Входной) муксун хорошо ловится в продолжении всей летней путины...», то ж и на Агапе–реке. Но, хотя и добре ловится «рыбка–муксунка», неплохо б изловить демократичную селедку (ряпушку да пелядь), притом что научно–исследовательских экспедиций ни на Пясине, ни в устье Енисея, ни у Диксона с тех давних годков не было. Конечно, ведь оценка биоресурсов — дело не копеечное, захиревшему вконец Диксону неподъемное, а без оценки этой всякая промысловая деятельность незаконна. Забрезжило в 2005–м решением властей Таймыра добиться федеральных квот на лов омуля и добычу нерпы, что принесло бы муниципальной казне денежку, а многим главам семей работу. Квоты вроде б и выделили, но благое дело, как водится, таковым и осталось... А ведь были 1930–е, когда в тех местах рыбалили по 15 с половиной тысяч центнеров рыбы. Так, осетрины в 1934–м взяли 22,1 центнера и нельмы около четырех!
Ну, про царь–рыбу особый сказ, ловили ее всегда варварски; по неполным сведениям составителей «Записки» самоловов (способ добычи неандертальский!) у всего–то 64 артельщиков (не считая «коренных» рыбарей) насчиталось 2000 штук на одну бригаду! Словом, изведение осетра, нагуливающего вес именно в устье Енисея, началось не вчера... Однако это замечание далеко от самодурственного «не пущать!», и Енисей по–прежнему богат рыбой, а вот отрасль никак не возродится.
Общей тенденции снижения водных биоресурсов при отсутствии ихтиологического мониторинга (отдельные тематические работы велись) с началом в 1970–х круглогодичной навигации в низовьях Енисея пока никто не доказал, но, будьте уверены, негатив в том имеется — достаточно послушать в «огуречную страду» при ловле корюшки в Дудинской акватории сетования завзятых рыболовов. Конечно, в том больше эмоционального... однако, если верить документу (а как не поверить пятилетним трудам и подсчетам?), корюшка никогда не была промысловой, товарной рыбой. Предполагаю, что большой вины «морковок» в печальной судьбе «костяка» тоже немного... вот читаем на 9–й странице «Записок»: «Улов осетра катастрофически уменьшается». А год–то 1937–й. Чуть пониже в объяснение: «выборочные способности применяемых орудий лова... ловецкие бригады обычно ловят частыми неводами и в меньшей степени сетями (а еще самоловами. – В. М. )» — вот и карачун отдельному «ассортименту промысловой ихтиофауны».
Однако вернемся к моему приглашению. Окажись мы сейчас в 1937–м, как раз сезон (ну, представьте — седые утренние туманы на белесо–парящей гладью реки–моря, ледяные дали под низким суриковым небом, царственное безлюдье... представили?), вот в каком бы обществе проходила наша рыбалка: «Основным орудием рыболовства на госпромыслах служат ставные сети... при обычной длине 30 метров... Применяются невода и самоловы». В летнюю путину работало «63 рыбака; имелась 21 лодка, на бригаду в три человека с одной лодки приходилось по 95 сетей с размерами ячеи 140–170 мм и по 2000 самоловов. На промысле Белый (все на Пясине; догадываетесь, откуда название? – В. М.) в ту же путину работало 29 ловцов; имелось восемь лодок, четыре невода длиной от 150 до 518 метров». Успевай, поворачивайся...
Однажды, зимой 1985–го, довелось мне поучаствовать в озерной рыбалке близ Волочанки: когда, снявши рукавицы, взявшись за сеть, рыбак повернулся ко мне, взглядом приглашая сделать то же, я содрогнулся... но что было делать?! Мороз стоял, помню, за тридцать... В балке потом, приходя в себя, пил безвкусную, без градуса (казалось) водку как воду. К строганине не притронулся... К чему я это, ах да, к предстоящей рыбалке. Знаете что, я передумал: баркасы такие утлые, а тут приливы–отливы морские, вода как текучая смерть, и сети неподъемные, мокрые, норовят заехать по физиономии. Пойдемте–ка в магазин, там как раз тугунок пошел. Устроим жареху — и добрым словом помянем нелегкий труд рыбацкий.
По материалам архива НИИСХ Крайнего Севера подготовил
Виктор Маскин, gazetazp.ru
***
Приглашаем Вас порыбачить на Нижней Волге. Рыбалка в этих местах пoтрясающая: жeрex, щука, сазан, судак, лeщ, тoлстoлoбик, oкунь, сoм. Астраxанская oбласть идeальнoe мeстo для рыбалки на Вoлгe и oxoты на вoдoплавающую дичь и дикoгo фазана. Если Вы xoтитe пoчувствoвать сeбя любимым клиeнтoм, сoвмeстить рыбалку на Вoлгe с кoмфoртoм и вeрнутся дoмoй с пoчeтными трoфeями - ждем Вас на базе отдыха Гусиный остров!
Другие статьи на ту же тему:
««« Все статьи об Охоте и Рыбалке
Оставить комментарий
Для того чтобы оставить комментарий войдите через социальный сервис.
|
.gif){kind=small}
.gif){kind=small}
.gif){kind=small}
