28.09.2011 | Рыбалка в Беларуси: проблемы и надежды
|
Рыбалка в Беларуси очень популярна - в выходные берега водоемов густо оцеплены рыбаками. О богатстве белорусских рек и озер рыбой говорят уже давно. Соотвествует ли это действительности, и может ли рыбалка приносить доход государству? Что происходит с разрешениями на рыбалку и арендой водоемов? Мнение белорусских рыбоводов, представителей власти и простых рыбаков.
|
В выходные берега многих водоемов превращаются в самые настоящие муравейники. Рыбаки поудачливее то и дело вытягивают из воды щук да плотвичек. Но действительно ли богаты рыбой наши реки и озера? И может ли этот ресурс приносить в казну деньги? Поговорить об этом в редакции "Советской Белоруссии" пригласили Тамару Барсук, главного специалиста отдела биологического разнообразия управления биологического и ландшафтного разнообразия Министерства природных ресурсов и охраны окружающей среды; Тадеуша Прокоповича, начальника управления по использованию рыбных ресурсов в естественных водоемах департамента по мелиорации и водному хозяйству Минсельхозпрода; Татьяну Титову, начальника отдела охраны животного мира Государственной инспекции охраны животного и растительного мира при Президенте; Владимира Костоусова, заместителя директора Института рыбного хозяйства НАН; председателя общественного объединения «Большой рыболовный интернет–клуб» Олега Закржевского и рыболова–любителя Антона Канина.
«СБ»: Для начала давайте оценим рыбные запасы нашей страны. Что и кто им угрожает: рыболовы–любители, промысловики, браконьеры, а может, существеннее всего вред от заморов?
В.Костоусов: Рыболовов–любителей, удящих рыбу в среднем более 40 дней в году, насчитывается около 100 тысяч. Но думаю, что мы вряд ли далеко отойдем от истины, если скажем о 500 — 700 тысячах удильщиков. По разным подсчетам, они вылавливают от 3 до 8 тысяч тонн рыбы в год. Объемы промыслового вылова тем временем — лишь тысяча тонн в год. Так что наши любители активно воздействуют на водные ресурсы и окружающую среду. Среди них есть и те, кто высокопрофессионально подходит к делу. У них хорошая оснастка. Без добычи никогда не возвращаются: результат важен. Для них рыболовство превратилось в промысел, дополнительный заработок.
«СБ»: Ну хорошо, допустим, рыбак выловил 5 килограммов рыбы. Это максимум, что разрешено...
Т.Титова: Это касается только водоемов общего пользования, которые не переданы в аренду. На других норму устанавливает арендатор.
Т.Прокопович: 17 процентов рыбы в стране вылавливается из арендованных водоемов и 83 процента — из остальных.
Т.Барсук: До 2000 года рыбные ресурсы страны оценивались нашими учеными около 45 тысяч тонн. А сколько сейчас, Владимир Геннадьевич?
В.Костоусов: Примерно 25 — 26 тысяч тонн, это данные за 2005 год. Но в подсчеты попали не все водоемы.
Т.Барсук: Так вот, считалось, что из наших водоемов без вреда можно вылавливать в год около 10 тысяч тонн. Если любители изымают 8 тысяч тонн, то промысловикам остается 2 тысячи. Но они не добывают даже одной тысячи. Значит, рыбе ничего не угрожает: она может восстанавливать свою численность естественным образом. И то, что рыба в наших водоемах есть, подтверждают заморы. Когда они случаются, мы практически в любом водоеме видим рыбы столько и такого видового разнообразия, которого вы не найдете ни в одном отчете. Хотя я допускаю, что в некоторых отдельных реках и озерах картина несколько иная. Но говорить о том, что любительская рыбалка в нынешних масштабах может угрожать воспроизводству рыбных ресурсов, было бы неправильно.
«СБ»: А заморы угрожают? В том числе из–за промышленной деятельности?
А.Канин: Мы неоднократно обращались в госинспекцию: поля распахиваются у самых рек и озер. До воды всего несколько метров. После того как пройдет дождь, туда же попадают все пестициды и гербициды! А у нас в последнее время не дожди — ливни тропические! Рыба гибнет, ее численность снижается. Вода из колодцев в деревнях становится непригодной для питья, хотя во многих местах других источников попросту нет. Приходится пить. А потом заболевания, онкология и так далее. До каких пор это будет продолжаться?
Т.Титова: Любое воздействие человека в определенной степени влияет на состояние наших природных ресурсов. Самую большую угрозу несет сброс в водоемы неочищенных промышленных и бытовых стоков. И если в прошлом году был зафиксирован только один случай массовой гибели рыбы в Логойском районе (его виновником было подсобное хозяйство Борисовского хлебокомбината, а ущерб составил 5 миллионов 600 рублей), то в нынешнем таких фактов уже к августу было пять. Сумма ущерба составила около 845 миллионов рублей. Отличился совхоз–комбинат «Горки»: загрязнил реку Проня на протяжении почти 15 километров! Чем причинил вред на сумму более 700 миллионов рублей! Это не может не настораживать. Госинспекция усилила контроль. Так, только этой весной составили более 100 протоколов на руководителей предприятий–нарушителей. Основная причина — невывоз стоков, переполнение хранилищ. То есть халатность.
«СБ»: Ошмянское ЖКХ периодически сбрасывает стоки в реку Ошмянку. Из года в год их штрафуют, но все повторяется снова. Похоже, им легче платить штрафы, чем найти деньги на модернизацию очистных сооружений.
Т.Барсук: Если хорошо все подсчитать и выставить им иск за вред, нанесенный воде и всем обитателям, вплоть до микроорганизмов, то суммы получатся астрономическими. Да и сам штраф можно заплатить огромный. Например, в мае, во время нереста, убытки возрастут в три раза. Но проблема кроется в диагностике. Ведь источник загрязнения может быть вовсе не там, где обнаружена погибшая рыба. Течение за ночь разнесет вредные вещества на большое расстояние. А мы должны подтвердить: виновато конкретное предприятие. Чем больше времени прошло с момента сброса, тем меньше шансов что–то доказать. Сколько было случаев, когда суд даже не принимал к рассмотрению такие дела!
«СБ»: Насколько характерны для наших водоемов заморы естественные?
Т.Титова: Характерны. Они бывают и летом, и зимой. Вот, например, озеро Червоное. Глубина небольшая, поэтому летом оно прогревается до достаточно высоких температур. Кислорода в воде становится меньше. Рыба начинает гибнуть. На таких водоемах, в принципе, и лов нужно вести иначе. Зарыбил, подрастил и быстро выловил. Ведь нет гарантии, что на мелководье рыба перезимует. Вообще, водоемы, которым нужно уделять особое внимание, определены. Разработан комплекс мер. Местные власти могут оперативно реагировать в случае признаков замора рыбы. Например, в Барановичском районе арендаторам снималась норма вылова.
«СБ»: В Речицком районе рыбу после замора и вовсе собирались переселить в другие водоемы.
Т.Титова: Действительно, в Гомельской области и частично в Брестской шли сильные дожди, началось гниение растительности в поймах. Аналогичная ситуация была и в позапрошлом году.
Т.Барсук: От естественных заморов мы не застрахованы. Так уж природа устроена. Это как стихийное бедствие, которое далеко не всегда можно предвидеть и принять упреждающие меры. Во всяком случае, все, что от нас зависит, мы делаем.
«СБ»: А браконьеры сейчас — проблема?
Т.Титова: Еще какая! Но надо признать, что за последнее время нам удалось снизить ее остроту. Наши инспектора постоянно проводят рейды. В любом случае без помощи общественности работать очень сложно. Во всех природоохранных ведомствах и службах постоянно работают «горячие линии», куда от населения поступает много сигналов. Где–то каждый 7–й случай браконьерства был выявлен именно с помощью позвонивших.
«СБ»: Среди рыболовов–любителей бытует мнение, что промысловый вылов рыбы, при котором порой опустошают водоемы, — это тоже не что иное, как узаконенное браконьерство.
А.Канин: В целом у меня как у представителя общественности нет особых претензий к работе госинспекции. Гораздо больше вопросов к ведомству Тадеуша Станиславовича. Вот смотрите. Все промысловики страны согласно статистике вылавливают в год менее тысячи тонн рыбы. Это примерно 93 грамма на каждого жителя страны. Вдумайтесь. Кому такой промысел нужен? Хотя водоемы по рекомендации ученых зарыбляем постоянно: личинкой щуки, белым амуром, толстолобиком... Вопрос: зачем тратить столько государственных средств, если этой рыбы мы практически нигде не видим? Судака, например, из Припяти в отчетах промысловых артелей мы не видим. Во всяком случае, арендаторы нигде не отчитываются: выловлено столько–то судака.
Т.Прокопович: Минсельхозпрод устанавливает квоты на вылов рыбы. Из всего количества водоемов только небольшая часть предоставлена в аренду для платного любительского рыболовства.
А.Канин: А для чего вообще отдают в аренду водоемы?
Т.Прокопович: В каждом водоеме есть виды рыб, масса которых настолько велика, что выловить ее любители не смогут. Поэтому она может быть выловлена только промыслом. Кто был на последней выставке «Белагро», должен был видеть огромного сома весом 70 килограммов из Любанского водохранилища. Ну и кто мне скажет, какими любительскими снастями можно вытащить такую рыбину? На Белом озере в Березовском районе за один заброс сетей промысловиками добыто 20 тонн рыбы. В Новолукомльском случается и по 30 тонн.
А.Канин: А кто видел хоть раз линя, судака или иную свежую рыбу в магазинах Минска? Куда она девается? Ее же выращивают и вылавливают арендаторы по всей стране.
Т.Прокопович: А я говорю, есть.
А.Канин: Хожу по магазинам, но никогда не видел, кроме карпа и толстолобика, разумеется.
Т.Прокопович: Я не знаю, где вы ходите. Посетите, например, магазины УП «Партизанское», где продают рыбу, выловленную в Вилейском водохранилище. Могу подсказать еще пару адресов. Вся рыба идет либо в торговлю, либо на хладокомбинаты, либо на рыбокомплексы.
«СБ»: А рыба «заморская»? Видимо, эксперимент по замещению на наших прилавках пангасиуса и тилапии на карпа и толстолобика не удался...
Т.Прокопович: Дело здесь не в эксперименте, а в принципе. Своей прудовой рыбой мы не можем обеспечить потребность населения даже на 15 процентов. Импортной ежегодно продается от 130 до 180 тысяч тонн.
В.Костоусов: Но если разобраться, более качественного продукта, чем живая рыба, вы не найдете. Некоторые просто не хотят ее самостоятельно разделывать, чистить. Поэтому на рынке должны быть полуфабрикаты: рыба полупотрошеная, филе, продукты кулинарии, рыбные наборы. Однако ассортимент рыб, перерабатываемых на филе, у нас не так широк, хотя эта отрасль сегодня развивается интенсивно. И вьетнамского пангасиуса с китайской тилапией реально частично заместить филе карпа и толстолобика, которые по своим внешним и вкусовым качествам мало чем отличаются от импортных. А порой даже превосходят их.
«СБ»: Но это дело вкуса...
В.Костоусов: Так никто никого и не ограничивает. Хочешь — покупай филе пангасиуса или тилапии, хочешь — карпа или толстолобика. Но что это за вид такой — пангасиус? Начнем с того, что это искусственно культивируемая пресноводная рыба. Вся его стоимость — это фактически затраты на корм. Кроме того, есть подозрения в применении каких–то стимуляторов роста. Поэтому закупка очень дешевая. Плюс демпинг, активно используемый производителями при продвижении пангасиуса на мировые рынки. Правда, качество поставляемого в разные страны пангасиуса неодинаковое. Филе бывает от нежно-белого цвета до желтого. На наш рынок идет в основном розовый пангасиус с неудаленным подкожным жиром, брюшиной и красной продольной мышцей. На рынки США и Евросоюза разрешена поставка только самого качественного — белого пангасиуса.
А.Канин: А на что нам пангасиус и тилапия? У нас некуда своего карпа девать по сформировавшимся на рынке ценам. Вот в чем проблема.
В.Костоусов: Вот вы говорите, что мы испытываем трудности с реализацией прудовой рыбы. Но рыба, выловленная в естественных водоемах, будет в 2 — 3 раза дешевле прудовой, потому что в ее цену заложены лишь стоимость зарыбления и затраты на вылов. То, что добывающие организации могут продавать улов намного выше себестоимости, это их право.
О.Закржевский: Кстати, Тадеуш Станиславович, хорошо, что вы вспомнили про Любанское водохранилище. Там в выходные до нескольких сотен рыболовов–любителей. Посмотрел я их добычу: в основном рыба по 20 — 50 граммов. Думаете, они не умеют ловить? Подъезжаю к дамбе. Вдоль нее от берега до берега стоят арендаторские сети. Пусть. Прикармливаем, как положено, рыбу и ловим целый день. Из всей вытянутой рыбы 95 процентов — это биомасса. Выходит, промысловики вычерпывают всю крупную рыбу, оставляя мелочь.
Т.Барсук: То, что должна вылавливаться крупная рыба, а не мелкая, это правильно. Но вопрос в том, сколько ее выловлено фактически.
О.Закржевский: Происходит разрушение экосистемы водоема!
Т.Прокопович: В Любанском водохранилище в прошлом году 70 процентов всей выловленной рыбы составил толстолобик.
О.Закржевский: Да он не ловится на любительские снасти! Там надо было запустить хищника, чтобы он «профильтровал» всю мелочь. Арендаторы просто не ведут рыболовное хозяйство как следует. И почему, кстати, они ловят только сетями? Крупную вытянут, остальным, пожалуйста, мелочь.
В.Костоусов: Орудия лова разными бывают. Сетями–ловушками ловят обычно там, где дно водоема сильно закоряжено. Что касается хищника. Вот, скажите, сколько в Любанское водохранилище было запущено щуки начиная с 2006 года?
О.Закржевский: Кого запускали: личинку или годовичка щуки? Это очень важно.
В.Костоусов: Знаете, сколько стоит годовичок?
О.Закржевский: Платили и запускали. А в Любани очень много окуня, который с удовольствием поел почти всю вашу личинку. Это один из примеров.
Т.Титова: Арендные отношения у нас действительно требуют совершенствования. Нередко приходится сталкиваться с такими случаями, когда средние и мелкие арендаторы, которых у нас большинство, сначала берут в аренду водоем, а потом обнаруживают, что не хватает средств на зарыбление, на приобретение орудий лова. А простыми сетями они не могут выловить те объемы рыбы, которые им определил Минсельхозпрод. И это все сводится к тому, что они перестают выполнять свои договорные обязательства.
«СБ»: Все больше водоемов отдается в аренду. Любителям негде рыбачить, потому что далеко не всем по карману цена за билет.
Т.Титова: Арендатор может реализовывать путевки на платное любительское рыболовство только после того, как он создаст все условия. Сложнее обстоят дела с водоемами, переданными для рыбоводства. Мы обращали внимание на эту проблему и Минсельхозпрода, и Минприроды, и других ведомств. Мы подсчитали, сколько по рыбоводным нормам с этих площадей должно быть выловлено рыбы. Около 7 тысяч тонн. Но это в теории. На практике вышло в 10 раз меньше. Только 7 хозяйств реально выполняли свои обязанности. А в результате что мы имеем, кроме отсутствия рыбы? Ограничивается доступ к водоемам. Они используются чуть ли не как свой личный огород. Разве это нормально? Кстати, мы вышли с предложением о внесении изменений в действующее законодательство.
«СБ»: Но ведь есть и некоторые арендованные водоемы, где местным жителям разрешается ловить бесплатно.
Т.Титова: Это все прописывается в договоре, кому и как можно ловить.
Т.Барсук: Но даже если ловить можно бесплатно, путевка все равно должна быть выписана.
Т.Титова: Если путевки нет, такой лов считается браконьерским.
О.Закржевский: Я согласен, что такому большому водохранилищу, как Любанское, арендатор вряд ли может причинить серьезный вред. Что такое для этого водоема 4 тонны рыбы? Смех. Там в выходной день бывало на берегу не менее 500 человек, и если каждый из них выловит 5 килограммов рыбы, это будет уже 2,5 тонны. Речь идет о другом. С этим водоемом никто не работает по–настоящему. Там нужен хозяин, который вложит деньги в серьезное, интересное и прибыльное дело.
Т.Барсук: Нужен постоянный мониторинг состояния рыбных запасов в водоемах! Но вы же сами говорите о том, чтобы у водоемов были хозяева. Государство нашло их в лице арендаторов.
А.Канин: Можно узнать, сколько людей занято промысловым ловом рыбы?
Т.Прокопович: В год выдаем примерно около тысячи промысловых билетов.
А.Канин: А лов кто–нибудь контролирует?
Т.Титова: В обязательном порядке. Более того, за нарушение правил лова привлекаем к ответственности.
«СБ»: В Островецком районе есть водоемы, куда приплывает на нерест рыба, занесенная в Красную книгу: атлантический лосось, кумжа. Но вот дальше пройти не может: нет рыбоходов. Какой прок нам от охраны этой рыбы, если она все равно от нас уйдет? А туристу, например, или нашим любителям было бы интересно половить такую рыбу?
О.Закржевский: Думаю, что этого не будет никогда. Во–первых, там настолько ограничены участки, где она водится, что ни о каком ее разведении для ловли не может быть и речи. Нам бы сохранить то, что есть в наших водоемах.
Т.Титова: Статус «краснокнижниц» сам по себе говорит о том, что к ним нужно относиться по–особому. Охранять и сохранять. Минприроды разработало планы по совершенствованию нормативно–правовой базы, по охране вида и мест обитания. Строительство рыбоходов — это один из вариантов. Но надо понимать, что сами по себе рыбоходы увеличить популяцию не помогут. Нужно знать и причины, по которым эти виды занесены в Красную книгу, исключить влияние негативных факторов, ограничивающих рост популяции. Зарыбление? Это достаточно масштабная государственная задача, причем требующая немалых затрат. Хотя мы все знаем, когда–то и сом у нас был в Красной книге...
В.Костоусов: В Красную книгу сегодня включено 11 видов рыб. Но как они там оказываются? Это ведь даже не вчерашний, позавчерашний день. Давайте разберемся, кого туда включили? Во–первых, те виды, которые по объективным причинам не могут быть многочисленными. Например, ручьевую форель или хариуса. Их естественная среда обитания постоянно сокращается. То плотину небольшую на ручье поставят, то мелиорацию проведут. Есть и такие виды, которых у нас может и не быть: лосось, кумжа. Они находятся на краю ареала. К нам попадают только самые отчаянные. Это ведь морская рыба, ее нерестилища в основной массе расположены в 40 — 60 километрах от берега — например, на территории Калининградской области, стран Балтии. Спрашивается, кого мы охраняем и для кого мы охраняем? При этом абсолютно не учитываем той ситуации, которая сложилась у наших соседей. Например, что в Литве эти виды охраняются только в море, а в реке их можно по лицензии ловить даже во время нереста. А в России в Балтийском море кумжа охраняется, а редкий лосось отлавливается. В Латвии разрешено ловить и то и другое. Нужно просто получить обычную любительскую лицензию. И таких примеров полно! А, например, на ситуацию в наших водоемах с европейской ряпушкой и снетком мы уж никак не повлияем, поскольку надо охранять места обитания, а не саму рыбу. Если в Припяти и в Днепре подуст по численности сопоставим с плотвой, то в Немане численность его в последнее время резко упала. Причем по неизвестным пока причинам. Тут же раздаются голоса: давайте его в Красную книгу внесем! Интересна ситуация и с морской миногой. Еще толком неизвестно, заходила она в наши реки или нет, но она почему–то занесена в нашу Красную книгу. Что касается стерляди, ее численность падает, как только возрастает уровень загрязненности водоемов. И наоборот. К каждому из видов рыб стоит подходить отдельно. Стоит ли строить рыбоходы для редких видов, которые в 2 — 3 раза удорожат стоимость малых гидроэлектростанций на реках? Зайдет, скажем, случайно балтийский лосось к нам раз в 10 лет, так что, будем пытаться увеличить его численность? Или лучше организовать качественный мониторинг охраняемых видов?
Т.Барсук: Но не надо забывать, что мы живем не одни на планете. Есть международные соглашения, конвенции, в том числе Конвенция о биологическом разнообразии, которую подписала и наша страна...
В.Костоусов: Дайте я закончу мысль. Так вот, опыт, скажем, Польши показывает, что Красная книга — это не панацея. В Польше, например, по инициативе местного союза рыболовов хариусом и форелью зарыблены некоторые участки рек. Члены этого союза приезжают туда и спокойно рыбачат. У нас же Красная книга однозначно ставит крест на разведении. Ситуация доходит до смешного. Некоторые арендаторы решили разводить стерлядь. Мы им объясняем, что зарыбить вы можете, а вот как будете ее ловить?.. Ведь это нарушение закона, за которое могут серьезно наказать.
Т.Барсук: Здесь я с вами полностью согласна. И ряпушку мы предлагали охранять только во время нереста.
А.Канин: А кто у нас, так сказать, ведет Красную книгу? Кто принимает решения по включению-исключению из списков?
В.Костоусов: Минприроды.
А.Канин: А как часто пересматриваются списки видов рыб?
Т.Барсук: Последний раз это было в 2004 году. Сейчас готовится новая редакция Красной книги. Но не в этом дело. Нужно менять подходы к методам охраны «краснокнижников»: например, одних рыб запретить вылавливать совсем, других — в определенные периоды. Мы прорабатываем этот вопрос. Но надо признать, что у нас несколько хромают научные исследования в этой области.
В.Костоусов: А вы знаете, что Красная книга, кроме всего прочего, еще и создает препятствия для проведения научных исследований? Во время мониторинга состояния озер и рек мы столкнулись вот с чем: чтобы произвести в научно–исследовательских целях вылов «краснокнижников», нужно получить сотню согласований, разрешений. На отлов только ряпушки мы ждали разрешения целый год.
Т.Барсук: Вопрос строительства рыбоходов сегодня обсуждается. Но где–то проблему прохода лососевых к местам нереста можно решить и другим путем. Например, кое–где отрегулировать численность бобра. Некоторые речки настолько запружены построенными ими плотинами, что ни одна рыба не проскочит. У наших соседей в Литве проблема сохранения и увеличения численности этих рыб решается успешно, в том числе за счет полученных от Евросоюза грантов. Нет, я не говорю, что мы сегодня можем получить квоты на вылов лососевых в Балтике за то, что принимаем меры по охране. Сначала нужно сделать что–то реальное.
«СБ»: Спасибо за беседу!
Иван Кириленко, Дмитрий Умпирович, sb.by
***
Поймать увесистых карасей можно в зарыбленном пруду в Подмосковье, в Долголуговском охотхозяйстве. Это охотничья база, но в зарыбленном пруду на территории хозяйства хорошая рыбалка. Для рыбаков оборудованы специальные места. А вот для рыбалки в Подмосковье удочки надо взять свои.
Забронировать рыбалку в Долголуговском охотхозяйстве можно по телефонам:
 8 (495) 626-22-06
8 (495) 626-21-06
Другие статьи на эту тему:
««« Все статьи об Охоте и Рыбалке
Оставить комментарий
Для того чтобы оставить комментарий войдите через социальный сервис.
|
.gif){kind=small}
.gif){kind=small}
.gif){kind=small}
