16.06.2010 | Особая этика охотника

По разным причинам люди ездят на охоту. Кто-то хочет просто отдохнуть на природе от трудов праведных, кто-то, отдавая дань моде или чтобы расслабиться у костерка с чаркой в руке, а для некоторых это состояние души.


Но в любом случае охота должна доставлять удовольствие, и возвращаться с нее хотелось бы, отдохнув душой и телом и в хорошем настроении. Однако зависит это не только от обилия дичи и везения, но и в огромной степени от взаимоотношений охотников, находящихся в одной команде или просто охотящихся в одних угодьях.

Чтобы не возникало конфликтов между охотниками, за долгие годы и были выработаны негласные правила этического поведения на охоте. Они могут не входить в обязательный закон об охоте, но следовать им охотнику, считающему себя правильным или истинным, совершенно необходимо.

Один из авторов в статье в Российской Охотничьей Газете написал: «Мизерные тиражи охотничьих изданий способствуют тому, что полная охотничья безграмотность и бескультурье наблюдаются у большинства охотников».
Согласен. Но я бы еще добавил, что даже в этих изданиях больше уделяется внимания самой охоте, способам добычи дичи и ее приготовлению, а ведь нормы поведения на охоте не менее важны.

Нормально, когда две компании охотников, встретившись и поприветствовав друг друга, показывают свои охотничьи билеты и документы на право охоты в этих угодьях, тем самым отвергая все сомнения в том, что они браконьеры или незваные гости. Напряженность сразу спадает.

Охотники сразу договариваются о том, где будут охотиться, чтобы не мешать друг другу.

Охотясь в компании, нельзя забывать, что вы не один. Стоя на номере загонной охоты, желательно пропустить зверя, идущего на соседний номер, даже если он находится от вас на выстрел. Точно так же, не стреляют в утку и другую птицу, если это удобней сделать соседу. В случае налета дичи на группу стрелков, стоящих вместе, право первого выстрела предоставляется наименее удачливому охотнику. Если же стрельба идет «на котел», и нет индивидуальной нормы отстрела, а общая добыча невелика, то стрелять может самый сильный стрелок, чтобы не упустить шанс. Следствием ситуации, когда стреляют все охотники, бывает совершенно безобразная картина. Во-первых, каждый торопится опередить остальных и стреляет раньше времени (до реальной зоны поражения). Во-вторых, все нажимают на спуск, не успев как следует прицелиться и чуть ли не толкая друг друга. В случае же поражения дичи, что бывает крайне редко, возникает спор об авторстве выстрела, нередко с взаимными оскорблениями. И кому это надо?

На охоте с гончими добытый зверь при любом раскладе принадлежит владельцу собаки. Стрелять гонного зайца из-под чужой собаки категорически запрещено. Но если это произошло, дождитесь хозяина гончей и отдайте зайца или лисицу, застреленную вами, ему. Он, в свою очередь, должен возместить вам стреляные патроны. Исключением будет оплаченная охота с егерем или охота со знакомым владельцем собаки.

На загонных охотах по копытному зверю в России обладателем трофея считается охотник, последним выстрелом остановивший зверя. Однако неэтично и нечестно стрелять по крепко раненому подранку, пришедшему от соседа из последних сил, и присваивать трофей себе. Именно поэтому в Европе добытчиком считается охотник, первым нанесший смертельную рану зверю. Выстрелы других охотников определяются как добивающие. В Африке так же, дострелянный профессионалом зверь принадлежит охотнику-туристу, нанесшему первую рану.

На такую поэтическую охоту, как вальдшнепиная тяга, принято брать двуствольные ружья. Если у вас полуавтомат, то хорошим тоном считается заряжать в него не больше двух патронов. Длинные очереди на тяге неприятно режут слух остальным охотникам. Да и практической пользы от них никакой, один вред. В сумерках достать 3-м, 4-м, а тем более 5-м выстрелом вальдшнепа можно только случайно. Скорее сделаешь подранка, на поиск которого потратишь драгоценное время и пропустишь другие налеты. К тому же, недобрать сбитого вальдшнепа – испортить себе настроение надолго.

Если вам показали заветное местечко, то посещать его в отсутствии «хозяина» и показывать кому-то еще категорически нельзя. Это все равно что украсть. Постарайтесь отыскать такие места сами. Это относится к токам, высыпкам, утиным заводям, норам, местам тяги, тетеревиным выводкам и т.д.


Нельзя занимать скрадки, шалаши, вышки и другие укрытия, приготовленные кем-то другим, и уж во всяком случае должно сразу же освободить их при появлении хозяина. Нельзя так же вставать рядом с таким укрытием и бродить возле них, чтобы не демаскировать охотника, находящегося в нем. Нельзя вставать на пути подлета к шалашу и мешать охотнику, скрадывающему дичь.

Сегодня многие начинающие охотники не видят разницы между трофеем, добытым согласно многолетним традициям и правилам охоты, и отстрелянным браконьерскими способами. Например, набив лисиц со снегохода или застрелив лося из окна машины, они чувствуют себя крутыми профессионалами и хвастаются своими трофеями. В приличном охотничьем обществе не рекомендую этого делать. В лучшем случае, получите косые взгляды, а в худшем… будет хуже. Так, большинство сегодняшних «африканских» охотников берут медальные и рекордные трофеи, стреляя из автомобилей, которых животные не боятся, и что не принято во всем мире.

ОТНОШЕНИЕ К ДИЧИ

Меня, например, коробит, когда я вижу снимок героя-стрелка, сидящего верхом на поверженном звере, или поставившего на него ногу. Но я его не виню. У многих не было опытного, грамотного и этически подкованного наставника. Учиться начинающие охотники могут только на литературных примерах и глядя на снимки. Так что публиковать такие снимки не стоит. А охотники, помните – фотографироваться допустимо только рядом с добытым зверем и тем более нельзя держать его при этом за уши, как многие делают с медведем. Нельзя так же держать лису за хвост, а только за заднюю лапу. Этим вы показываете свое неуважение к поверженному зверю. А если вы не уважаете его, значит, не уважаете и себя. Ногу ставят только на поверженного смертельного врага. А чем тебе враг добытый кабан или олень?

В случае если зверей отстреляно несколько, то они должны быть выложены аккуратными рядами по мере их ценности, а не свалены в кучу. Даже если это волки! В таком виде можно фотографировать. Так же неэтично сниматься одному с чужой добычей (только с автором трофея или в группе).

Бережно надо относиться и к другой, более мелкой дичи. Приятно похвастаться перед знакомыми и тем более незнакомыми коллегами, аккуратно расправленными, очищенными (отмытыми) от крови и подвешенными на ягдташ трофеями, за неимением оного, аккуратно уложенными в рюкзак.

Если сомневаешься, что можешь сохранить добычу до дома, то лучше съешь ее или отдай кому-нибудь. Не важно кому, может быть, первой попавшейся в деревне старушке.

Есть охотники, стреляющие уток, но ленящиеся лезть за ними в камыши. «Нам утки не нужны», – заявляют они. Если не можешь достать подстрел, то лучше не стреляй, а уж если сбил, то будь любезен, хоть вплавь, но достань. Потом, если она тебе не нужна, отдай кому-нибудь. Опытные охотники всегда встают так, чтобы битая дичь падала на чистое место, даже если оно менее перспективно в плане активности лета.

Теперь о милосердии. То, что необходимо добирать убегающего или уплывающего подранка, знают все. Еще бы, добыча уходит. Но вот некоторые таскают еще живых птиц и зверьков в сумках и после добора. Я сам наблюдал, как принесли подраненного вальдшнепа несколько уважаемых охотников и фотографировались с ним. Однажды мне принесли лисицу, с просьбой снять шкуру. Оказалось, что эти, с позволения сказать охотники, полдня таскали в мешке полуживого зверя.

Весна, последние дни поздно открывшейся охоты, часть уток уже успела сесть на гнездо. Плывем с егерем на лодке с утренней зорьки. Вдруг спереди протоку вплавь пересекает утка (!) с закинутым за спину крылом (весной разрешена охота только на селезня). С воплем: «Подранок» – егерь стреляет и добивает ее. Мы с детства знали по рассказам Бианки, что таким образом матка, имитируя калечную, уводит человека или собаку от гнезда или утят. И это сегодняшний егерь! А что уж говорить о молодых охотниках, которые вряд ли читали Виталия Бианки. Но, тем не менее, это надо знать, иначе будет загублен целый выводок.


Читаем в рассказах охотников: «Зажали зверя в угол, теперь ему не уйти» или «Уходивший лось провалился под лед, вот тут-то мы его и добыли». Неплохо бы таким писателям почитать охотничий минимум. Цитирую: «Не допустима добыча зверей и птиц, попавших в беду». Животное всегда должно иметь шанс на спасение. Мне вспоминается один анекдотический случай, произошедший зимой в Подмосковном хозяйстве. Одного важного гостя посадили на кабанью вышку с живоловушкой. Это такое сооружение, типа загона, куда заходят звери кормиться, а потом за ними захлопываются ворота (в прошлые времена, применялась для товарного отстрела). Вот и к нашему стрелку в загон зашла свинья с выводком кабанчиков. Охотник дернул за веревочку, дверка и закрылась. Наш «Вильгельм Телль» открыл стрельбу. Когда же он расстрелял все патроны из карабина и взглянул на результат, то несколько оторопел. Пока он палил, взрослая свинья перемахнула через жерди, сломав верхнюю, а поросята подрыли (!) загородку снизу и ушли все до одного. Так что и у этих зверей был шанс, и они его использовали.

Но вот у некоторых птиц и зверей такого шанса не бывает. Например, мало шансов имеют птицы, у которых после ночного заморозка обледенели крылья и они потеряли на какое-то время способность летать. Нет шансов у оленей, лосей и других зверей, переплывающих реку или озеро. И ведь поднимается у кого-то рука стрелять таких!
Во время засухи некрасиво добывать дичь возле единственного в округе источника воды.

Подло охотиться в бескормицу на животных, ослабевших от голода. Пример: случай, произошедший в Средней Азии. Обессиленная от голода отара сайгаков подошла под город Алма-Ата и, спустившись в овраг, осталась там. Половина города с лопатами и топорами кинулась к ним, чтобы поживиться халявным мясцом. Только группа местных охотников не пустила озверевшую толпу к животным. Стреляя из охотничьих ружей в воздух, они не допустили расправы. Это совершенно достоверный факт, за который я ручаюсь.

На охоте не принято говорить «убил утку или лисицу». Рекомендуется говорить – добыл, взял, отстрелял, снял влет и, если хотите, заполевал. Удачливого охотника поздравляют не «с добычей», а с «полем». Европейские охотники вешают автору удачного выстрела на шляпу еловую веточку, окропленную капелькой крови взятого трофея, чтобы все видели, кто «король» охоты. По-моему, очень красивая традиция.

Писать о том, что плохо стрелять на расстояния, превышающие допустимые, надоело, да и бесполезно. Как стреляли, так и будут. Но вот молодым охотникам я бы посоветовал после утиной охоты просто подсчитать количество расстрелянных патронов и число взятых уток (взятой считается только та птица, которая в руках ). Уверен, что те три утки, которые вы добыли, расстреляв сотню патронов, и были взяты на расстоянии до 35 метров. Наверняка к ним ни одной не добавится, снятой с 60–70 метров. Даже если несколько штук вы зацепите, все равно их так и останется три в рюкзаке. А дальше, как хотите. Но помните, рядом может оказаться культурная, крепкая команда, которой вы будете мешать своей пальбой. И опять-таки, это неуважение к птице. Поскольку прицельный выстрел на такой высоте невозможен, слишком велик разброс дроби и большая доля случайного попадания. Значит, думаете, что утка дура, сама налетит на дробину.

Еще, мне кажется, нечестно использовать на охоте электронные манки (тем более, что они запрещены). Гораздо почетнее и уважаемо подманить гуся голосом или играя в деревянный (пластмассовый) манок.

Считается недостойным стрелять зайца на лежке. Но, на мой взгляд, в нашей средней полосе, бедноватой на зайчика, охотник, целый день проходивший по лесу, все-таки имеет право вернуться домой с добычей. Поэтому его дело выбрать, как поступить, ведь второго шанса может и не быть. Но хочется, чтобы как можно больше охотников следовали исконно русским и лучшим зарубежным традициям. Тогда и сама охота для большинства станет еще больше в радость.

Для того чтобы оставить комментарий войдите через социальный сервис.