12.05.2011 | Илья Михальчук: Посмотрите – какие у нас места!

Архангельская область - земля поморов, людей свободолюбивых и независимых. Именно здесь сложился тип того русского воина, которого, по известному выражению, можно убить, но не сдвинуть с места. Губернатор Архангельской области Илья Михайльчук рассказывает о перспективах развития области, о поморцах, о красоте северной земли и туристической привлекательности Поморья.

Считается, что поморы – это потомки древнеславянских переселенцев или просто северные русские. С давних времен летописцы отмечали различие в характерах северных и южных народов России. У дружинников Южной Руси они отмечали храбрость и стремительность в нападении, но отличиться стойкостью они не могли. Противоположное суждение было о населении Северной Руси: «Оно вообще не любит войн, не отличается стремительностью натиска, но где нужно стать крепко и защищаться, там оно неодолимо». Здесь, в Поморье, сложился тип того русского воина, которого, по известному выражению, можно убить, но не сдвинуть с места.

- Илья Филиппович, вы родились в Куйбышеве, выросли в Казахстане, учились в Риге, а уехали работать, несмотря на красный диплом и возможность остаться в благополучной Прибалтике, в один из самых отдаленных районов Якутии. Что это, романтика?

– Самая что ни на есть прагматика жизни. У матери, царство ей небесное, нас было пятеро детей. Росли мы без отца, я был старший. Уходить на долгосрочную учебу в высшее учебное заведение, оставаясь на содержании, мне было просто нельзя. А радиодело я очень любил и знал, что лучше, чем в Риге, ему не научат. Почему уехал в Якутию? Нужно было помогать близким, а там был северный коэффициент к зарплате. Постепенно мои братья, сестры, мать – все туда переехали за мной. В Верхоянский район, а потом уже в Якутский. Прожил там 30 лет. Сегодня счастлив тем, что живу на Русском Севере, на такой богатой традициями земле.

– Получается, вы знаете географию страны, что называется, изнутри, пожив в местах с самым разным климатом. Туризмом это не назовешь. Впрочем, как по-вашему, туризм – это что?

– Это и часть культуры. И часть истории. Я бы сказал, туризм – это культура прежде всего человека. Возьмите нашу Архангельскую область.

Фактически любая поморская деревня – это уже готовый туристический объект с деревянными домами, куда с удовольствием будут приезжать и россияне, и иностранцы. Я три десятка лет прожил в национальной республике и когда приехал в Архангельск, был поражен. Местные жители к этому привыкли, а я до сих пор восторгаюсь русскими песнями, этим знаменитым «оканьем»... Объездил все районы области по два-три раза.

Начиная с Мезени и заканчивая Летней Золотицей. Там никогда не были не то что губернатор, но и представители областной власти.

Но туризм – это, конечно, не только культура, не только история. Для меня, как для губернатора, это прежде всего экономика. Туризм занимает третье место как сектор реального бизнеса, обладающий наивысшим мультипликативным эффектом: на рубль вложений дает прибыль в 9–10 рублей в смежных отраслях.

Посмотрите, какие у нас места: Каргополь, Кенозерский национальный парк – со всеми их святынями и многочисленными озерами, Сура – родина Иоанна Кронштадтского, Голубинские пещеры, Сийский монастырь, Кимжа. А река Сура впадает в Пинегу, в среднем течении которой расположено еще одно замечательное село – Веркола, родина Федора Абрамова.

Конечно, многое разрушено, немало еще надо восстанавливать, сдерживает слаборазвитость транспортной инфраструктуры. Но настолько это все интересно! А уж если взять природу, охоту, рыбалку, беломорское побережье, острова, те же поморские села, поселки рыболовецкие – нам, я считаю, вообще равных по возможностям в стране нет.

Все это не только экзотика, объекты показа, но и реальная экономика. Я вижу перспективы развития туризма в регионе именно как экономической сферы.

– Какова доля туризма в экономике Архангельской области сегодня? Чем вы, как глава региона, можете помочь людям, которые выбрали туризм как предмет своего бизнеса?

– Пока гордиться успехами особенно не приходится: доля туризма невелика, менее 10 процентов. Конечно, мы участвуем во всех выставках, продвигаем область, в том числе на международной арене. Прежде всего, в рамках государств Баренцрегиона – странах, которые имеют выход на Баренцево море. Важно как можно больше рассказывать о том, что у нас есть интересного. Мне приятно было узнать, к примеру, о том, что в Вельском районе организуют экскурсии для самих вельчан. Вроде парадокс – ты здесь родился и все здесь исходил, а тебе предлагают узнать что-то новое! Когда я еще работал мэром Якутска, специально вводил в программу городских школ краеведение как предмет познания собственного края.

Сегодня с приходом к нам энергичного епископа Архангельского и Холмогорского Даниила, думаю, мы в регионе сумеем продолжить начатое и раскрутить подвижническое движение, которое позволило бы привлечь бизнес-структуры и жителей на восстановление православных святынь.

Наиболее привлекательная часть туризма в нашей области – это все-таки православные святые места. Мы стали строить Михайло-Архангельский кафедральный собор высотой 72 метра.

Раньше он стоял на месте нынешнего драмтеатра. Так вот этот театр два раза горел, почти дотла. Вот и не верь после этого в знаки «свыше»!

– Известно, что поморский характер отличается свободолюбием, и связывают это, в частности, с тем, что монголотатары до ваших мест не дошли…

– Да, это так, но это объясняется еще и тем, что сюда не дошло крепостное право. Попытались было из Москвы насадить – не получилось. Иван Грозный, кажется, так и сказал: а, пусть себе живут! Так что если хотите увидеть, что называется, настоящих русских, приезжайте именно в Архангельскую область. Вольница и сейчас в наших людях особенно чувствуется.

Мне это очень близко по духу. Поморские мужики куда только не забирались! Вот Семен Дежнёв добрался до Якутии, взял там в жены красавицу якутку по имени Абакаяда. Пожил с ней годик, она родила ему ребенка, затем он уехал дальше места покорять.

В низовьях реки Индигирки есть село Русское устье, основанное поморами. Они там выполняли и дозор государства Российского, и почту возили. Их предки и сейчас там живут.

Должен заметить, что мы сегодня стали заниматься туризмом не только для пропаганды своего края. Это способ выживания отдельных сел и поселков.

Там, где вырублены лесосеки, уже сложно обеспечить занятость населения, не говоря уже о сохранении тех же святынь, этноса, культуры. Могу привести в качестве примера почин каргопольцев. Там из простого старого деревянного дома сделали комфортабельную гостиницу. В Каргополе, где сейчас чуть больше пяти тысяч населения, в свое время было 25 храмов. Сейчас там всего один храм действует, а второй используется как музей, с сохранившимися иконами XVII–XVIII веков.

На Мезени, в старинном поморском селе Кимжа есть тоже очень старинная церковь. Своими силами начали восстанавливать, хотя она занесена в федеральный перечень. А посмотрите архитектуру домов поморов – они двухэтажные, совмещенные с хлевом. Но запаха там нет – четко выстроена система вентиляции.

Многие думают, что Соловки расположены в Карелии, а ведь это территория Архангельской области. Просто люди ищут место поездки не по принадлежности территории, а где удобнее добираться. Когда стал губернатором, наложил вето на выделение земли на Соловках. Потому что уже едва не начали отселять с этих намоленных мест монахов. Представьте: стоит скит, а в пятнадцати метрах ставят коттедж. Или взять Анзер – второй по величине остров Соловецкого архипелага. Там вообще места уникальные. Вы когда-нибудь видели березу в виде креста? Рассказывают, что это дерево выросло после того, как были срублены кресты со всех ближайших часовен.

Или еще удивительный факт. На том же Соловецком острове, на Секирной горе, стоит колокольня, которая исполняет роль маяка для судов. У нее под яблоком работает маяк на солнечных батареях. Где еще в мире вы такое увидите? Да у нас столько интересных вещей, дух захватывает! Люди, которые побывали в Поморье, увозят с собой частицу энергетики здешних мест. И, естественно, желание снова сюда приехать, а значит, потратить деньги.

Поэтому туризм я рассматриваю не только как часть культуры, форму духовного начала, но и как экономику. Тем более что это наименее капиталоемкая сфера реального бизнеса.

– Как вы сами отдыхаете, как набираетесь сил?

–Я отдыхаю в дороге. Мне очень нравится ездить в отдаленные районы области. Едешь, смотришь на природу.

Ведь на охоту или рыбалку крайне редко удается выбраться. Если выезжаю в субботу, иногда остаюсь в районе ночевать. Уху попробовать, людей послушать. Люблю ездить. Когда едешь, смотришь на села, иногда на покинутые лесные поселки, то пытаешься разобраться, что же это такое, какие люди здесь жили? Обратно в областной центр выезжаю всегда в ночь, день тратить жалко. В машине есть плед, подушка.

Выработал в себе привычку спать в пути. Встаю рано. Это уже образ жизни.

– А как относятся жена, дети к вашему активному образу жизни?

–Уже привыкли к этому. Я 10 лет проработал в комсомоле, в печати, строил полиграфический комплекс. Так вот, от нас требовали тогда, чтобы ответработники находились в командировках не менее трети года. Это более ста дней! Я исправно все исполнял. И когда в Архангельскую область приехал, в первую очередь старался узнать, как люди живут.

Насколько политизирована элита в крупных городах, настолько же замечательные люди в глубинке. Поморы – трудолюбивый народ. Добрый, терпеливый, надеется только на свои силы и очень радуется, когда ему ктото помогает. Поморы ценят знаки внимания, но не терпят лицемерия, лжи, трепа или пустых обещаний. Может, поэтому я и получаю так много удовольствия, когда езжу по районам и общаюсь с людьми.

– Когда мы были в Малых Корелах, вашем музее под открытым небом, и взбирались вверх по тамошним крутым склонам, экскурсовод заметила, что легче всего преодолевают эти многочисленные лестницы врачи «скорой помощи» и студенты…

– В одном есть сила физическая, а в другом – сила духа. Если у студентов сила физическая, потому что они молодые, то врачи «скорой помощи» – это сила духа, забота о том, кого они спасают. Это тоже чистота души. Она сохраняется именно в глубинке.

– Все, что человек делает, как он поступает, ему предначертано свыше?

– Я не фаталист по жизни, но по большому счету в сложную минуту нужно понимать: раз тебе даны эти испытания, ты должен их пройти. Плыть по течению жизни щепкой нельзя. Человеку жизнь дает ровно столько испытаний, сколько он должен пройти и может вынести.

– Фанатики, по-вашему, люди положительные?

– Я сам фанатик своего дела.

– Семен Дежнёв, судя по всему, тоже был фанатиком – путешествий. Но при этом, как вы рассказали, оставил жену с ребенком и уехал куда глаза глядят.

– Он другие проблемы решал… Вы посмотрите, самые красивые девушки в Якутии – сахалярки. Так называют в республике детей русских и якутов. Разве это не результат фанатиков и того же Дежнёва? А если серьезно, только тот, кто отдается чемуто безраздельно, может понастоящему чего-то добиться.

– Судя по всему, вы не слишком много времени уделяете своему пиару?

– Мне порой обидно, когда люди, ради которых ты что-то делаешь, не разобравшись, оценивают тебя по наветам. А все это происходит из-за малой информированности. В этом случае пиаром – в хорошем смысле – действительно надо заниматься. И это, может быть, одно из моих слабых мест.

Я не хочу, чтобы меня воспринимали этаким железным человеком, нет. В душе я не лишен щепетильности, мне небезразлично, что обо мне думают. Хотелось бы, чтобы людей оценивали не тогда, когда их уже не стало, а всетаки при жизни. Зарабатываешь – получай то, что ты заслужил. А если чтото сделал плохое, то, как говорится, будь любезен... Но я не люблю позировать, ужасно стесняюсь.

Я по натуре пахарь. После поста мэра мне несколько месяцев пришлось поработать в одной крупной корпорации. Я приходил в 8 часов, а через час уже почти нечего было делать. Тогда начал осваивать на компьютере метод слепой печати. А на работу в Москве – около семи километров – ходил пешком, быстрым шагом.

– Вы счастливый человек, удачливый?

– Удачливый. Хотя многое пришлось пережить. Упрямый. Врать не люблю. Для меня вранье – показатель слабости человека. Даже не слабости, а трусости. Врешь – значит, боишься сказать правду. Я никогда не вру. Лучше промолчу, обойду тему. Живу так, как считаю нужным. И потому удачливый и счастливый. Счастье – в самореализации.

– Выходит, семья, дети – на втором месте?

– У меня два сына. Но хочу сказать искренне, что на первом месте у меня работа. Женился я рано, в 20 лет, дети росли сами. Но отцовский пример, я считаю, должен быть жестким.

– Какие качества в человеке цените больше всего?

– Порядочность.

– А дисциплина? Нужно, наверное, уметь заставить себя приходить пешком на работу в 8 утра, как вы это делали?

– Это уже производное образа жизни, который ты сам себе выбрал, личного приоритета.

– Русские люди – кто, по-вашему? Какие у них приоритеты?

– Русские – это в первую очередь широта души. Я и сам такой же. Щедрость, попытка объять необъятное. Второе, считаю, это – патриотизм. Что бы ни происходило у нас в России, все равно это мое, наше. Никогда не хотел бы жить на другой земле.

– Распад Союза сильно переживали?

– Да, очень сильно. Я считаю, что это огромная потеря и уверен, что не было бы хуже для народов, если бы мы сохранили свое единое государство. В объединении была наша сила. Уверен, что мы все равно так или иначе будем вместе.

– Но опросы показывают, что треть российской молодежи хотела бы уехать из страны. Это о чем говорит?

– Нам нужна единая национальная идея. Раньше у нас была цель – строительство коммунизма. Сегодня мы все еще не отыскали систему формирования духовности. Вот слышал я одну песню, где говорится о российском народе.

А почему не о русском народе? Чего мы боимся? Не надо бояться себя так называть. Кто видит в русском народе силу – наши братья. Нас даже за границей всех, – и тех, кто из России, и тех, кто из ближнего зарубежья, стран СНГ – русскими называют. Нам чужд принцип – лишь бы меня не тронули. И в этом действительно сила духа, воспитанного родителями, системой. Сегодня не то что бы нет общей, объединяющей русской идеи – нет системы воспитания, даже тех ценностей, которые должны впитываться с детства. Помните, у октябрят – маленький Ленин со звездочкой, у пионеров – галстук. У современной молодежи ничего этого нет. Вы понимаете, у них – принцип рубля. Ну и что им от этого, хорошо?

– Ну, может, это и неплохо? Мой отец, царство ему небесное, был коммунистом, председателем колхоза, он сначала всех обеспечивал сеном и дровами и только потом уже вез себе. Это что, было хорошо? Особенно для нашей семьи?

– Вот это правильно. Ему надо поклониться. Если ты берешь на себя ответственность за судьбы других, то в первую очередь должен о них и беспокоиться. Если ты сильный, то должен нести груз ответственности за тех, кто нуждается в тебе. Пусть это и неблагодарное дело и не всегда воспринимается адекватно. В том числе и своей семьей.

– Вы верите, что на нашем огромном пространстве мы сможем все выстроить так, что действительно станем этим гордиться?

– Вы знаете, я и сейчас горжусь нашей страной. Мы за очень короткий промежуток времени прошли историю столетий не одного государства – это раз. Во-вторых, у нас все для этого есть. Натура русская есть и останется.

У нас есть богатство, гордость за все, что имеем. Третье: просторы какие – вы посмотрите. Конечно, нам хочется все и сразу, это наша жизнь. Но реально не может быть такого галопа.

Мы стараемся поднимать экономику на своем месте. Качество характера поморов – видеть то, что близко, что у твоих ног. Мне, допустим, важно накормить наших детей, свою область.

Мы активно строим. В Архангельской области сейчас один из самых больших коэффициентов роста строительства жилья в стране по итогам 2010 года – 12 процентов. Рост производства – 8 с лишним процентов за прошлый год. Доходы населения выросли на 10 процентов. Это довольно высокий уровень, хотя я понимаю, что и этого недостаточно. Мы сохранили полностью все социальные гарантии. Мы сохранили самое главное – экономический потенциал. И создали все условия для посткризисного развития. Так что будущее у нас хорошее, но для этого нужно пахать.

Вот мы сейчас взялись за восстановление агропромышленного комплекса в части вспашки земель. Когда прошлой осенью в Коноше после многолетнего перерыва убирали пшеницу, вышли даже бабушки со своими серпами. Они со слезами на глазах прижимали к груди свежие колосья... А для сегодняшних школьников это было впервые в жизни. В этом году планируем вспахать порядка 10 тысяч гектаров земель.

– О чем вы думаете перед сном? О делах, которые будут завтра? О дне, который прошел?

– Вы знаете, я засыпаю практически мгновенно...

Олег Мосеев, Александр Крестников, rustur.ru

 Справка

Илья Михальчук - губернатор Архангельской области с марта 2008 г. Родился 2 января 1957 г. в Куйбышеве (ныне — Самара). В 1977 г. окончил Рижское летно-техническое училище, в 1982 г. — магаданский филиал Всесоюзного юридического заочного института, в 2000 г. — Российскую академию государственной службы при президенте РФ, кандидат юридических наук.

В январе 1998 г. на альтернативных выборах был избран мэром города Якутска, в декабре 2002 г. был переизбран на этот пост на второй срок. Имеет почетное звание «Заслуженный работник народного хозяйства Республики Саха (Якутия)»; лауреат Всероссийского конкурса «Лучший менеджер России»; удостоен премии им. Петра Великого; женат, имеет двух сыновей.

Другие статьи на ту же тему:

• Виктор Камбалин: Мы забыли вкус березового сока  
• Валюта из опилок с коровами в нагрузку
• Россия растеряла свой пушной бизнес. Только соболь сохраняет российскую прописку
• Своя оленина - на свой рынок, или Катарсис по Кобылкину
• Халяльная оленина – новая экспортная статья России?
• Губернатор Ивановской области изменил общедоступные охотничьи угодья
• Мегрозвонцы и усадьбоносцы
• Пока Шойгу играет на IPOD-е в рыбалку - На Алтае создается МЧС

Оставить комментарий